и усмехнулся. Улыбка сделала его лицо более молодым — таким, каким Фиске запомнил его, уезжая пять лет назад.
— Может, и придется покопаться, — сказал он. — Я рад, что ты вернулся. Чертовски рад! — и, махнув рукой, исчез.
'Я тоже рад возвращению домой', — подумал Фиске, глядя в окно. Солнце наконец пробилось сквозь тучи, мириадами огоньков блестело на воде, делая ее серебристой. В Лондоне он тосковал по отцу и скучал по Кинкайду.
Оглядев комнату, он подумал, что все здесь выглядит точно так же, как было в тот день, когда отцовскому бизнесу предпочел известную нью-йоркскую фирму 'Джонсон энд Дэй'. Отец не сразу принял его решение, но постепенно стал восхищаться упорством сына в достижении цели. В двадцать пять, окончив Гарвардскую юридическую школу, Фиске бросил вызов жизни. Когда представилась возможность поехать поработать в лондонском отделении фирмы, он с удовольствием ухватился за это предложение. С большим успехом трудился там пять лет. Возможно, остался бы и дальше, но с главой нью-йоркского отделения случился сердечный приступ. Владельцы фирмы предложили Фиске Спенсеру занять его место, впервые доверив молодому человеку такой ответственный пост…
Фиске отправился к сестре на кухню. Барбара стояла на табуретке и доставала из шкафа тарелки. За стойкой служанка Грейс, приезжающая к ним каждую весну из Нью-Йорка, разрезала жареную курицу ножом устрашающих размеров.
— Я видела, что мистер Спенсер пошел в студию, — тут же набросилась на него Грейс. — Как вы могли отпустить его? Теперь он будет голодным до самого ужина!
— Разве я сторож? — ответил Фиске, с опаской обходя служанку. — Поосторожнее с этой штукой, Грейс!
— Оставь ее в покое! — вступилась Барбара. — И так у нас времени мало. Ох, я совсем забыла о фотографе!
— У нее есть имя, Бабс, — мягко напомнил Фиске.
— Знаю, знаю. Отнеси салат в столовую и скажи маме, что ленч скоро. Она будет есть с нами?
— Мама всегда ест с нами.
— Не о ней речь! Фотограф?
Барбара выдвинула ящик из серванта, достала груду ножей и вилок, положила их на тарелки.
— Что тебе не нравится? Что она профессиональный фотограф? Или то, что приехала на остров? — он старался говорить равнодушно, следуя за сестрой в столовую. — Ты постоянно называешь ее 'фотографом' и произносишь это таким тоном, словно говоришь о каком-то низшем существе.
Барбара пожала плечами.
— Не понимаю, почему дядя Нельсон не мог поселить ее где-нибудь в другом месте?! Только лишние заботы Грейс, да и папе не нравится…
— Что еще?
— Вообще не понимаю, зачем приглашать постороннего человека на Кинкайд!
— Успокойся, Бабс! Нельсон попросил маму об одолжении, и она согласилась. Кэти проведет здесь всего несколько дней, побродит по болотам и уедет.
На секунду Фиске закрыл глаза, стараясь вспомнить, как выглядит девушка, когда улыбается.
— А мне не по душе вся эта затея, — взорвалась Барбара и так резко передвинула вазу с цветами, что вода расплескалась.
Фиске замер и с удивлением посмотрел на сестру. Его поразила ее злость. Реакция Барбары была явно неадекватна ситуации.
— Скажи мне, в чем дело?
— Ни в чем! — Она побледнела, отчего веснушки стали казаться более яркими.
— Не скрывай. Что произошло?
— Тебя здесь не было, и ты ничего не знаешь.
— Ради Бога, объясни! Что происходит? Дети? Хэнк? Ты?
— Ничего, Фиске! Оставим этот разговор, — оборвала она и вышла из комнаты, громко хлопнув тяжелой дверью.
Фиске остолбенел. Они с Барбарой всегда были близкими друзьями, ее сегодняшнее поведение — необъяснимо.
— Ты с сестрой спорил? — в столовую вошла миссис Спенсер. Она накрасила губы, накинула на плечи блестящий зеленый платок.
— С Барбарой все в порядке? — в свою очередь спросил он, все еще потрясенный яростью сестры.
— Насколько я знаю, все нормально. Вероятно, немного устала. У детей окончание учебного года, открытие летнего сезона, переезд на остров… — Дороти остановилась, поправляя цветы. — А что?
— Ничего. Просто интересуюсь, — уклонился он от ответа.
Вошла Грейс, неся на подносе разделанную курицу, за ней с большой миской в руках — Барбара. Ставя поднос перед Дороти, Грейс сердито посмотрела на Фиске, вероятно решила, что это он расстроил ее любимую Барбару. Тяжело вздохнув, Фиске потянулся к раскупоренной бутылке вина и спросил:
— Где Кэти?
— Пошла позвонить, дорогой. Я сказала ей, чтобы не беспокоилась, придет, когда сможет. — Миссис Спенсер положила себе курицу и передвинула поднос дочери. — Постарайтесь оставить что-нибудь для отца. Я отнесу ему еду. — Она посмотрела на обедневший поднос и шутливо нахмурилась. — Могли бы и поубавить аппетит!
— Зато всегда много вареных бобов! — сказал Фиске, и все дружно засмеялись.
Это была незабываемая семейная история. Как-то дедушка Барбары и Фиске заказал разнообразные консервы. А когда открыли прибывшие коробки, обнаружили, что им прислали шестьдесят банок бобов, и ничего кроме них! Пришлось жевать их все лето.
Они еще продолжали смеяться, когда в комнату вошла Кэти. Приветливо всем кивнула и села рядом с Фиске.
— Прошу простить меня за опоздание, — произнесла она.
Он налил ей вина, Барбара передала хлеб и салат.
— Поговорили? — поинтересовалась Дороти. — Наши телефоны работают по собственным правилам: то отключаются, то не соединяют. Мы собирались провести другой кабель, но…
— Мама хотела сказать, что мы экономим на новой линии и довольствуемся оборудованием начала века, — заключил Фиске.
Он повернул голову так, чтобы видеть Кэти. На ней была шелковая рубашка мужского покроя с открытым воротником. Лицо по-прежнему без косметики, но кожа казалась мягкой, нежной. У него возникло необъяснимое желание протянуть руку и погладить ее щеку.
— Дозвонилась нормально. Спасибо, — вежливо ответила Кэти на вопрос Дороти.
— Как же вы познакомились с Нельсоном Лаурингом? — тут же задала другой вопрос хозяйка дома.
Брат с сестрой понимающе переглянулись — ничто не остановит их мать, если она хочет получить информацию. Недавняя размолвка была забыта.
Все с интересом выслушали рассказ Кэти о том, как издатель 'Нейчез уорлд' встретился с Нельсоном Лаурингом, а она в итоге получила задание запечатлеть на пленке весеннюю миграцию белого коршуна.
— Это не займет больше трех дней, — закончила она, оглядывая присутствующих.
— Мы счастливы. Прекрасно, — миссис Спенсер удовлетворенно откинулась на спинку, выяснив то, что хотела. — Мы так рады, что вы остановились у нас.
Фиске посмотрел на сестру: выражение ее лица показалось ему настолько ошеломленным от очевидной лжи матери, что его плечи задрожали от смеха. Барбара заметила это, поняла причину и захохотала. Дороти строго посмотрела на детей и произнесла:
— Я извиняюсь за них, мисс Уилкокс. Временами они мало чем отличаются от моих внуков.
Фиске бросил взгляд на Кэти, которая, казалось, была всецело занята бутербродом, но когда она
