На гостиницу обрушился новый шквал урагана. Снова замигали лампочки.
– Мисс Кост не пишет, что послужило толчком для этого. Я же склонен думать, что этим толчком явился провал представления. Тем более что от нее не ускользнула реакция кое-кого из зрителей.
– О господи! – не удержалась Дженни.
– Но все это лишь голые рассуждения, а полицейским рассуждать не положено. Давайте по возможности вернемся к фактам. Вот некоторые из них. Мисс Кост, посетив раннюю службу, направилась к роднику, чтобы отыскать ожерелье. Оно было зажато у нее в руке, когда мы нашли труп. Мы знаем, что утром она успела побеседовать с тремя из своих знакомых: с миссис Кастерс и доктором Мэйном до службы, а с майором Бэрримором – после.
– А если я стану это отрицать? – подал голос майор.
– Вольному воля. Но я бы на вашем месте, взвесив все за и против, признался в том, что видел мисс Кост и даже говорил с ней. Майор Бэрримор, – пояснил Аллейн остальным, – уже сознался, что следил за мисс Прайд, которая утром ходила вывесить у родника свое уведомление. Как только она ушла, он сорвал листок и швырнул в грязь.
Мисс Эмили вскрикнула от удивления.
– Потом кто-то повесил его назад. – Аллейн приблизился к Бэрримору. – Хотите, я опишу, что произошло между вами и мисс Кост? В ответ на ее обвинения вы сказали ей что-то оскорбительное, и она, решив уязвить вас, раскрыла свою тайну. Вы пришли в ярость и, вернувшись домой, накинулись на жену. Мисс Кост даже могла пригрозить вам, что расскажет всей деревне о том, что когда-то было между вами. Хотите что- либо возразить?
– Не советую, – сказал Пэтрик. Он подошел к матери и обнял ее за плечи.
– Я этого не делал, – тупо качал головой Бэрримор. – Я ее не убивал.
– И вы больше ничего нам не скажете?
– Ничего.
– Ладно. Пойдем дальше. Среди бумаг покойной мы обнаружили отпечатанный на машинке список каких-то дат. Причем это был второй экземпляр. Первый куда-то исчез. В последнее время мисс Кост приобрела привычку рассылать анонимные письма. Всем известно, что аппетит приходит во время еды. Вполне вероятно, этот документ взяли для того, чтобы показать человеку, на которого он должен был произвести впечатление. Возможно, к нему приложили еще и снимок. А этот человек дал неверные показания относительно времени…
Раздался стук. Фокс распахнул дверь. Из коридора донесся знакомый голос:
– Не могу сидеть сложа руки и ждать, мистер. Я должен его увидеть.
Это был Триэрн.
Войдя в комнату, он обвел взглядом всех присутствующих и задержал его на Аллейне.
– Должен кое-что сказать вам, мистер. Больше не могу молчать. – Триэрн вытер губы тыльной стороной ладони, и его глаза заслезились на свету. – Я вот все думал… Все думал и думал… Я, мистер, тугодум, но уж коль сдвинусь, так сдвинусь. Хочу, чтоб все слышали, о чем я сейчас скажу.
– Очень хорошо. Мы вас слушаем.
– Только не шпыняйте меня, мистер. Это жуть как важно, и я так сразу, как кобель на сучку, простите за прямоту, не могу.
– Никто вас не торопит, – поморщился Аллейн и посмотрел на женщин.
– Вот и не надо. Так вот, эта ваша дама, – он кивнул в сторону мисс Эмили, – говорит вам, что, дескать, видела моего парнишку на дороге примерно без двадцати восемь. Так я говорю или не так?
– Так.
– Если не так, то пускай меня покарает господь бог. Мой пацан в это время был уже дома. Да. А еще вы сказали, что в то самое время, то есть без двадцати восемь, его якобы видел доктор. Что как раз подтверждает слова этой дамы.
– Да.
– И вы сказали… Вы сказали, что доктор в этот самый час был в своем катере.
Аллейн перевел взгляд на Мэйна.
– Подтверждаете?
– Да. Я видел Уолли с катера.
Триэрн вплотную подошел к доктору Мэйну.
– Это брехня собачья, доктор. Простите за выражение. Я видел своими глазами, как вы, доктор, в пять или десять минут девятого заводили свой проклятый катер, и, клянусь богом, вы неспроста это сбрехали.
– Мы уже обговорили этот вопрос с суперинтендантом Аллейном, – сказал Мэйн, с глубоким отвращением глядя на Триэрна. – Ваши показания ни на чем не основаны.
– Черта лысого! – Триэрн снова повернулся к Аллейну. – Вы отвалили, а я стал думать. И вспомнил, что малыш Уол подошел ко мне, когда я смотрел в окно и сказал так смирненько: «Большущий у доктора катер, правда?» Спросите у него, мистер. Он все вам скажет.
– Еще бы ему не сказать! – воскликнул доктор Мэйн. – Надеюсь, Аллейн, вы будете исходить из моих показаний.
– Если мне не изменяет память, я этого никогда не говорил, Мэйн.
