— Нет.
— Тогда, с вашего разрешения, мы приступим.
Джуэл вспыхнула при виде такого высокомерия, но в то же время была рада охватившему ее приступу гнева. Это дало ей возможность повернуться спиной к Тору и больше не смотреть на него. Она не хотела, чтобы Тор догадался, насколько она растерялась, застав его здесь, с Энгусом, в таком виде — голым до пояса, взъерошенным и обезоруживающе привлекательным. Джуэл заметила, как он похорошел и окреп за последние дни благодаря отдыху и кулинарному искусству Анни. Струйки пота на его обнаженной груди неожиданно заставили ее взволноваться. Но после того что произошло между ними минувшей ночью, Джуэл вовсе не хотелось думать о нем в подобных тонах!
Черт побери! Почему он не оставит ее в покое? И почему он хотя бы не вспомнит о хороших манерах и не приведет себя в порядок перед дамой?
— Так ты остаешься? — спрашивал Энгус Тора. — Или поедешь домой с госпожой Джуэл?
— На этом слоне? Ну уж нет!
Джуэл снова вспыхнула.
— Прошу заметить, что Драм происходит из почтенного и благородного рода боевых коней. Ставлю гинею, что вы даже не подозреваете, что это такое…
— Я прекрасно знаю, что такое боевые кони, — перебил ее Тор. — Это порода лошадей, которую вывели в Шотландии в средние века, чтобы возить тяжеловооруженных рыцарей.
— Из Драма получился бы превосходный боевой конь, — сказала Джуэл, борясь с искушением показать Тору язык. Проклятие, он все время хочет выставить ее перед людьми круглой дурой!
— И то правда. При виде такой уродины вражеские скакуны пустились бы наутек словно зайцы.
Джеми хихикнул. Джуэл яростно стиснула в кулаке поводья. Энгус галантно подсадил ее в седло; устроившись поудобнее и оправив юбки, она отблагодарила старика теплой улыбкой.
— Приятного аппетита, Энгус. Спасибо тебе за работу. Стена выглядит отменно.
— Скажите спасибо мастеру Камерону. У него легкая рука.
Однако Тор не удостоился улыбки. Презрительно сощурив глаза, Джуэл окинула его уничижающим взглядом.
— Приятно слышать, что вы умеете работать руками. Вам это понадобится.
Тор, нахмурясь, смотрел ей вслед. Девушка ехала между деревьями, и солнечный свет сиял на ее волосах. Внезапно на Тора нахлынуло непрошеное воспоминание о том, как прошлой ночью эти волосы рассыпались по ее плечам и груди, когда он сжимал ее в объятиях с таким неистовством, что сейчас ему было даже странно думать об этом.
— Негодница! — пробормотал он, но Энгус и Джеми пересмеивались между собой, выкладывая снедь из мешка, и не слышали этих слов.
Глава 9
Когда Тор возвращался домой, солнце уже опускалось за горы. Каменная стена была восстановлена, а дружба скреплена, поскольку за долгий день совместных трудов Тор рассказал Энгусу о себе столько, сколько не собирался рассказывать даже своей жене.
Возможность поболтать по душам с мужчиной пошла ему на пользу. Когда он пересек ручей и подошел к замку, настроение его было почти прекрасным.
Сейчас он впервые видел замок со стороны и мог бы поклясться, что это место выглядит вполне гостеприимно (не последнюю роль в этом, очевидно, сыграла только что завязанная дружба с Энгусом). Дом был наполовину бревенчатый, наполовину — сложенный из серого камня; снаружи он казался больше, чем оказался изнутри. Крыша была не соломенной, а черепичной, а в окнах блестели настоящие стекла — поистине редкостная роскошь для такой глуши. За домом тянулся ухоженный благодаря стараниям Анни огород, с западной стороны находилась пристройка, где располагалась библиотека. Когда Тор пересек лужайку и приблизился к массивной входной двери, какое-то странное предчувствие заставило его ускорить шаг. Сжав в руке дверной молоток, он вздрогнул и застыл. О боги, что же он делает? Ему ведь не надо стучаться! Драмкорри теперь принадлежало ему; ведь он женат на женщине, получившей этот дом в наследство!
Повернув ручку, Тор храбро переступил порог. Его переполнило чувство самодовольства и уверенности. Теперь он был хозяином Драмкорри, а не голодным арестантом без гроша в кармане!
Но, увы, чувство это тотчас же покинуло его, как только он прошел через прихожую и услышал мужской голос и смех, доносившиеся из кабинета в конце коридора.
Руан Маккензи.
Затем раздался другой смех — сладостный и журчащий, от которого у Тора сжалось сердце. Он прежде никогда не слышал, как смеется Джуэл, и знал, что у него самого не хватит сил заставить ее смеяться.
Свирепо нахмурившись, Тор вошел в кабинет. В два прыжка преодолев расстояние от двери до стола, он выдернул растерявшегося Руана Маккензи кресла и уставился на него таким зловещим взглядом какого красавчик Руан едва ли удостаивался за всю свою безоблачную молодую жизнь.
Но, к его чести, юноша ответил превосходно.
— Неужели мне предстоит провести остаток дней в ваших объятиях, мистер Камерон? — спокойно спросил он.
— Нет, ровно столько, сколько вы будете любезничать с моей женой, — мрачно пояснил ему Тор.
— Оставь его в покое! — сердито сказала Джуэл.
— Помолчи, женщина, — раздраженно бросил Руан. — Я сам могу о себе позаботиться.
— Следи за своим языком, когда разговариваешь с леди! — предостерег его Тор, внушительно встряхнув.
— Джуэл, по-вашему, леди?! — фыркнул Руан.
— Камерон! Будьте любезны, отпустите моего кузена!
Тор ослабил хватку так внезапно, что Руан шлепнулся на колени.
— Проклятие! — Поднимаясь с колен, юноша поморщился от боли и принялся отряхивать пыль со своих щегольских бриджей. — Вы поняли, что нечего разыгрывать сцены ревности, Камерон?
— Я не ревную, — проворчал Тор.
Но Руан был прав. Тор действительно ревновал. Одной мысли о том, что к Джуэл может прикасаться другой мужчина, было достаточно, чтобы на него накатила первобытная жажда крови. И при виде ее презрительного взгляда и насмешливого наклона головы эта жажда усилилась. Проклятие! Это он сделал ее женщиной, своей женщиной! Никто больше не имеет права дотрагиваться до нее!
— Мне он больше нравился, когда болел, — заметил Руан, отходя на безопасное расстояние.
— Мне тоже. — Джуэл не отводила взгляда от лица Тора. На сей раз она ему не уступит. Здесь, в отцовском кабинете, откуда она вот уже больше года управляет Драмкорри, Джуэл Маккензи — полноправная хозяйка. Здесь она не боится ни Тора, ни его ярости. Здесь ужасные воспоминания о прошлой ночи не имеют над нею силы. Здесь он не сможет ни унизить, ни изнасиловать ее; теперь, когда на нем снова была рубаха, а в глазах застыла эта угрюмая злоба, он не казался ей таким привлекательным, как утром, когда она встретила его на холме.
Кроме того, Джуэл только что совершила удивительное открытие. Она поняла, что ей нравится сражаться с ним. Это волновало ее, вливало в нее бодрость и новые силы, хотя и немного пугало. Она чувствовала в этом привкус безрассудства и риска. Это все равно что прыгать на стог сена с крыши сарая или взбираться на Бен-Чалиш, самую высокую из окрестных гор, где от падения тебя страхует только веревка и один-единственный металлический крюк.
Но тут, к счастью для Джуэл, чтобы разрядить ситуацию, вмешался Руан. Обычно этот молодой человек не замечал ничего вокруг и был поглощен лишь собой, но сейчас он все же почувствовал напряженность возникшую между кузиной и ее мужем.
— Послушайте, Камерон, — проговорил он, — вы спрашивали, зачем я сюда приезжаю? Ну так вот, меня попросила об этом Джуэл. Из-за перегонного завода.
— Да ну? — Тор медленно повернул голову и грозно взглянул на Джуэл. — Мне казалось, что для перегонного завода вам нужен я.
— Мне нужны ваши мускулы, а не мозги, — огрызнулась девушка.
— Значит, у него мозгов больше, чем у меня? — усмехнулся Тор, кивнув головой в сторону Руана.
