— Что если вы узнаете о том, что случилось, вы попытаетесь сорвать представление, что вовсе не в моих интересах. Итак, мистер Мэрримен, что видели вы со своего кресла на палубе?
На лице мистера Мэрримена расплылась самодовольная ухмылочка.
— Что я видел? — вслух размышлял он, закрыв глаза. Его слушатели были похожи на взявшихся за руки людей, через которых пропустили заряд тока. Аллейн видел, как Обин Дейл провел по губам языком, как нервно зевнул Кадди, как мистер Макангус спрятал ладони под мышками. Глаза капитана Бэннермана остекленели. Отец Джордан наклонил голову, точно он находится на исповеди. И только Тим Мейкпис смотрел на Аллейна, а не на мистера Мэрримена.
— Что я видел? Да ничего я не видел. Абсолютно ничего.
— Ничего?
— Благодаря одной весьма уважительной причине Я крепко спал.
Он разразился трескучим торжествующим смехом. Аллейн кивнул Тиму, и тот снова вышел.
— Главный свидетель! — мистер Макангус хохотал как одержимый. Он обхватил руками туловище и раскачивался из стороны в сторону. — Тот, кто должен был произнести решающее слово! Крепко спал! Ну и фарс!
— Вам-то что! Ведь вас он бы все равно не увидел, — сказал Обин Дейл. — Вам самому придется отчитываться за свое поведение.
— Именно! Вот именно! — ликовал Кадди.
— Мистер Мэрримен, а когда вы проснулись и направились в свою каюту? — поинтересовался Аллейн.
— Не имею ни малейшего представления.
— Каким путем вы туда пошли?
— Прямо. Через дверь по правый борт.
— Кто был в то время в салоне?
. — Я туда не заглядывал.
— Вам по пути кто-нибудь встретился?
— Нет.
— Разрешите мне напомнить вам, в каком положении вы сидели на палубе.
Аллейн подошел к двойным дверям и отдернул шторы.
На палубе было темно. В стеклянных дверях, как в зеркале, отражался весь салон и его обитатели. Из темноты на них глядели зыбкие призраки с запавшими глазами.
И вдруг откуда-то из неведомых глубин всплыл еще один. Он приближался к дверям, приобретая все более реальные очертания. Это была миссис Диллинтон-Блик. Она прижала ладони к стеклу и заглянула внутрь.
Мистер Мэрримен закричал как попавший в капкан хорек.
Он с грохотом опрокинул стул. Прежде чем его успели схватить, он сделал полукруг возле стола и устремился к двери.
— Нет! Нет! Уходи! Молчи! Если ты заговоришь, я снова это сделаю! Я убью тебя, если ты заговоришь!
Аллейн крепко схватил его. Всем было ясно, что пальцы мистера Мэрримена, царапающие стекло двери, жаждали вцепиться в горло миссис Диллинтон-Блик.
Глава 12
Кейптаун
«Мыс Феревелл» вошел в бухту на рассвете и в ожидании прибытия из Кейптауна лоцманского катера и полицейской моторки лег в дрейф. Подобно всем судам, заходящим в крупный порт, «Мыс Феревелл» занялся своим туалетом, дабы не опозориться на людях. Наконец все было готово. С подъемных стрел сняли чехлы, на всех палубах царил организованный беспорядок, всегда готовые постоять за честь своего судна матросы заняли положенные места.
Аллейн устремил взор поверх безмятежной глади вод, туда, где высились неясные очертания суши, и подумал о том, что, вероятно, путешествие, подобное этому, он совершил в первый и в последний раз в своей жизни. По приглашению капитана Бэннермана Он поднялся на мостик, откуда был виден весь корабль. На шлюпочной палубе уже собрались все восемь из девяти пассажиров. Их шезлонги уже убрали, поэтому им некуда было себя приткнуть. Все они были одеты по-сухопутному — «Мыс Феревелл» собирался простоять в порту двое суток.
Наконец на гладкой поверхности бухты появились две черные точки.
Капитан Бэннерман дал Аллейну свой бинокль.
— Если не возражаете, я попрошу всех пассажиров собраться в салоне, — сказал Аллейн.
— Ожидаете каких-то осложнений?
— Нет.
— Уж не думаете ли вы, что он может устроить скандал?
— Он мечтает, чтобы его поскорей отсюда забрали.
— Кровавое чудовище. — Капитан несколько раз прошелся взад-вперед по своему мостику и, наконец, приблизился к Аллейну. — Я должен вам кое-что сказать, ибо я в ответе за смерть этого мальчика. Увы. Мне следовало разрешить вам действовать так, как вы считали нужным.
— Никто не застрахован от ошибок.
— Да, но вы-то оказались правы. — Капитан долго смотрел на приближающиеся точки. — Виски на всех действует по-разному: одних оно делает любезными, других, напротив, мрачными. Меня же — упрямым. Как бы нам лучше справиться с предстоящими, гм, сложностями?
— Можно покончить с этим до появления лоцмана. В Кейптаун прилетели мои коллеги из Ярда, которые прибудут на судно вместе со здешней полицией. Я передаю им все полномочия.
— Я пошлю им сигнал.
— Спасибо, сэр.
Аллейн спустился на палубу.
У дверей маленького госпиталя стоял матрос. Увидев Аллейна, он кивнул и повернул в замке ключ.
Мистер Мэрримен сидел на койке поверх жесткого матраса и свернутых одеял. Это был уже совсем не тот человек, к которому они привыкли за время плавания. Его позвоночник прогнулся дугой, голова тряслась, а сам он будто весь обмяк. Только руки, которые он теперь зажал между коленями, крепкие мускулистые руки, сохранили былую выразительность. Когда Аллейн вошел, мистер Мэрримен молча взглянул на него поверх очков.
— На горизонте появился полицейский катер. Я пришел сообщить вам, что собрал ваши чемоданы и отправлю их вместе с вами. Сам я пока останусь на судне, но, вероятно, еще увижу вас сегодня попозже. В Кейптауне у вас будет возможность проконсультироваться с местным адвокатом или же, если захотите, послать телеграмму в Лондон вашему солиситору. Вас отправят в Англию с первой же оказией. Быть может, даже по воздуху. Если вы передумали и желаете дать показания…
Аллейн замолк, так как губы мистера Мэрримена пришли в движение.
— Не имею привычки менять свои решения, — услышал Аллейн. — Я устал повторять. Нет.
— Очень хорошо. — Аллейн собрался было уйти.
— У меня есть ряд наблюдений. Но никаких свидетелей. И чтобы без всяких предрассудков.
— Должен предупредить вас, что отсутствие свидетелей вовсе не означает, что все, сказанное вами, не будет занесено в протокол. Надеюсь, вы это понимаете.
Мистер Мэрримен тупо уставился на Аллейна. Аллейн достал блокнот.
— Эсмеральда, Руби, Берил, Корэли, Маргарет.
Мистер Мэрримен произнес это с энергичностью, которую невозможно было заподозрить в нем еще
