вырваться крик. Аллейн обернулся. На пороге стоял бледный и растерянный молодой человек.
— Слава богу! — воскликнул Берти. — Дикки!
Глава 5
О мёртвых ничего…
1
Возбуждение Ричарда сразу бросалось в глаза. Бледное искаженное лицо, дрожащие руки. После возгласа Берти все одновременно замолчали. Ричард стоял на пороге, устремив странный пристальный взгляд на полковника Уорэндера. Уорэндер тоже смотрел на него с выражением такого изумленного внимания, на который только было способно его малоподвижное лицо солдафона.
— Я хочу поговорить с тобой, старина, — сказал Уорэндер. — Может, мы…
— Нет! — поспешно проговорил Ричард, а потом добавил: — Простите. Я ничего не понимаю. Что делает в холле этот полицейский? Что случилось? Где все? Где Мэри?
— Одну минуту, — сказал Аллейн, подходя к нему. — Вы — мистер Ричард Дейкерс, да? Я из Скотленд-Ярда, моя фамилия Аллейн. Сейчас я занимаюсь тут полицейским расследованием. Давайте пройдем куда-нибудь, где я смогу вам все объяснить.
— Я скажу ему сам, — вмешался Уорэндер.
— Думаю, что не стоит, — ответил Аллейн, открывая дверь. — Пойдемте, — повторил он и посмотрел на остальных. — Будьте любезны, оставайтесь здесь.
Ричард прижал ладони к вискам.
— Да. Хорошо. Но почему?.. — по привычке он повернулся к Тимону Гантри и спросил: — Тимми, что это?
— Надо подчиниться властям, Дикки. Иди с ним, — ответ Гантри.
Ричард в изумлении взглянул на него и вышел из комнаты. За ним последовали Аллейн и Фокс.
— Может, сюда? — предложил Аллейн и первым прошел в пустую гостиную.
Здесь очень коротко и сдержанно он рассказал Ричарду о случившемся. Тот слушал в смятении, не перебивая. Только раз или два он провел рукой по лицу, как бы стирая налипшую паутину. Когда Аллейн кончил, Ричард, запинаясь, спросил:
— Мэри? С Мэри случилось такое? Разве этому можно поверить?
— Конечно, очень трудно.
— Но как? Как это произошло? Из аэрозольного баллона?
— Похоже, что так.
— Но она постоянно им пользовалась. Уже давно. Почему это вдруг случилось сейчас? — Он вел себя так, как часто ведут себя люди, переживающие глубокое потрясение. Они хватаются за первую попавшуюся деталь и в отчаянии стараются в ней разобраться. — Почему же сейчас? — повторил он, вряд ли ожидая ответа.
— Именно это мы и должны выяснить.
— Да, конечно, — проговорил Ричард, обращаясь скорее к себе, чем к Аллейну, — конечно это опасно. Мы же всегда ей об этом твердили, — он беспокойно покачал головой. — Но я не понимаю… после всех речей она пошла к себе в комнату и…
— Пошла в комнату? А откуда вы знаете?
— Ну, потому что, — начал Ричард и, хотя это казалось невероятным, побледнел еще сильнее. Он в отчаянии смотрел на Аллейна и был, видимо, на грани срыва. Потом он проговорил: — А как же иначе? Вы ведь сказали, что ее нашли там.
— Да. Ее нашли именно там.
— Но почему? Почему вдруг ей потребовалось в такой момент опрыскивать цветы? Это какое-то безумие.
— Согласен. Очень странно.
Ричард сжал руки.
— Простите, — сказал он. — Я не владею собой. Простите.
Наблюдая за ним, Аллейн понял, что Ричард находится в том нервозном состоянии, в котором люди легко поддаются давлению. А малый приятный, подумал он. Очень выразительное лицо. Смутно напоминает чье-то куда менее выразительное. Но чье?
— Вы, — обратился он к Ричарду, — совершенно верно указали на два обстоятельства этой трагедии, которые трудно объяснить. Именно поэтому, как и в силу обычных полицейских формальностей, я должен тщательно все проверить.
— Да? — машинально спросил Ричард, но потом, казалось, взял себя в руки. — Да, да. Хорошо. Что проверить?
— Мне сказали, что вы ушли до начала поздравительных речей. Это так?
В отличие от остальных, Ричард внешне не проявлял ни возмущения, ни подозрительности.
— Я? — сказал он. — А, да, кажется, что так. Думаю, они еще не начались. Тогда только что внесли торт.
— А почему вы ушли, мистер Дейкерс?
— Я хотел поговорить с Анелидой, — ответил он, а потом добавил. — Извините. Вы ведь не знаете, кто это. Анелида Ли. Она живет в соседнем доме и… — он запнулся.
— Мне известно, что мисс Ли вместе с дядей ушли рано. Но у вас, видимо, было к ней важное дело, если и вы ушли в такой момент?
— Да. Важное. Для меня. Это сугубо личное, — сказал Ричард и повторил еще раз. — Сугубо личное дело.
— Вы долго беседовали?
— Совсем не беседовали.
— Нет?
— Она… она не могла, — и явно преуменьшая, пояснил: — Она не совсем хорошо себя чувствовала.
— Вы видели ее дядюшку?
— Да.
— Вы хотели поговорить с ней относительно ее роли в вашей пьесе «Бережливость в раю», да?
Ричард пристально посмотрел на него и, казалось, в первый раз в нем шевельнулась тревога.
— Кто сказал вам об этом?
— Тимон Гантри.
— Он?! — воскликнул Ричард, а потом безразлично, будто было мелочью, по сравнению с тем страшным потрясением, добавил. — Как странно! — Но во взгляде его, обращенном на Аллейна, теперь появилась настороженность. — Да, частично связано с этим, — пробормотал он.
Аллейн решил спросить напрямик:
— Мисс Беллами были не по вкусу эти планы относительно новой пьесы?
Руки Ричарда непроизвольно дернулись, но он сразу же сдержал себя.
— Я уже сказал вам, что это сугубо личное дело, — ответил он дрожащим голосом. — Сугубо личное.
— Боюсь, что во время полицейского дознания места для личных дел не останется.
К его изумлению, Ричард закричал:
— Вы что думаете, что она покончила собой?! Этого не может быть! Я в это не поверю! Никогда!
— А у нее для этого разве были причины?
