Глядь! А дух уж приблизился, хотя и не сдвинулся с места; ибо стоял, подбоченясь и расставив ноги свои, и улыбался при виде праведного отца нашего Видикона; и были глаза духовы скрыты за двумя искривленными плоскостями мрака. С головы до ног облачен он был в хаки, даже рубаха его, там, где виднелась она между лацканами, и галстук его были этого цвета. С чисто выбритым удлиненным лицом улыбался он отцу Видикону цинично, и была голова его увенчана фуражкой с тульей высокой и козырьком сверкающим, и блестели на погонах его знаки отличия.
И остановился тогда отец наш Видикон в нескольких шагах поодаль – из осторожности – и рек он так:
– Я знаю тебя, дух, – ибо ты есть Мерфи! Но молвил дух:
– Нет, ибо все черты всех людей, что населяют твой реальный мир, слились в мифическую фигуру, которая росла сама по себе и стала мной. Следовательно, я не Мерфи, но тот, кто носит такое же имя.
И потемнело чело отца нашего Видикона.
– Тебе не обмануть меня. Ты – тот, кто сформулировал тот гнусный принцип, что обрекает на провал все проекты рода человеческого.
– Корни провала – в душах исполнителей, – коварный дух ответствовал. – Как могу я выкорчевать их? Нет, не моя в том вина, а их.
– Слова твои ложны, лютый враг! – вскричал отец наш Видикон. – Ведомо тебе, что желание потерпеть крах глубоко сокрыто в душах почти всех людей, и если не шевелить его, так оно и останется почивать мертвым сном. Это ты подстрекаешь всех смертных, ты питаешь и взращиваешь те семена гибельные!
Но не померкла улыбка на губах духа.
– Даже если и я, что с того? Обвинишь ты в потворстве меня?
– Да, в том, что взращиваешь пагубную неосмотрительность! И то было бы тебе самому ведомо, если бы не смотрел ты на мир сквозь фильтры обратного превращения.
И бросился отец наш Видикон вперед – схватить затемненные линзы духа, сорвать экраны мрака, и вскричал он:
– Не смотри сквозь очки свои!
И подались они под рукой его, но не только линзы темные, но все лицо сошло с головы духа, как оболочка сморщенная, открыв гриву волос.
Ошарашен был отец Видикон.
И тогда медленно развернулся дух, и отвел в сторону волосы, и показалось из-под них другое лицо. И устремил он глаза свои на блаженного, и были они воистину темны, но без оправ, ибо глаза его были из матового стекла, и ухмылялся кривой рот его.
И сглотнул отец наш Видикон, и взглянул на руки свои, и увидел изнанку пустого лица.
– Вот она, истина! – вскричал он. – Должен, должен был догадаться я! Ты носишь все задом наперед.
И возликовал дух:
– А вот и нет! Взгляни на башмаки мои!
И опустил отец Видикон глаза свои, и увидел он, что дух речет истину. И были спереди задники ботинок его, а носки смотрели в другую сторону.
– Увы! – . воскликнул святой праведный отец Видикон. – Какая разница! – И поднял он глаза свои, и воскликнул: – Они смотрят назад.
– Воистину так, – ухмыльнулся дух. – А ты ожидал чего-то еще?
– О нет! – И зажмурился отец наш Видикон, и пошло чело его морщинами. – Я должен был догадаться! Ты – Янус враждебный.
– Двуликий, истинно, – согласился дух.
– Нет, не бывать тому! Нет истины в том, кто двулик. Твое заднее лицо было ложным!
– А еще что? – пожал плечами дух. – Как можешь ты быть уверен в ложности того лица? Быть может, под волосами у меня еще один лик, и у меня воистину есть глаза на затылке, как те, что ты видел тогда?
– О нет, я должен это видеть, – сказал тогда святой, и устремил глаза к небесам, и взмолился: – Отец наш небесный, прости лее мне, что я в гордыне своей и глупости счел себя способным сражаться с такими коварными недругами. Молю Тебя, окажи мне помощь Свою, ниспошли мне оружие, чтобы мог я противостоять этому создателю скорбей наших!
Но хихикнул дух:
– Тщетны твои мольбы! Разве может дать тебе твой Заступник оружие, что способно сделать верным неверное?
И сверкнула тогда в руке святого праведного отца Видикона вспышка света, горящего и переливающегося в стекле, и поднял отец Видикон зеркало.
И расхохотался недруг его.
– Что? И ты хочешь бороться с духом Поражения таким ничтожным оружием?
– Да, – ответствовал отец наш Видикон, – если показывает оно истину.
– Нет, ибо оно темно, хотя и стекло. Разве не припоминаешь ты?
Но поднял отец Видикон зеркало, и отразилось в нем лицо духа.
