Аксандром.
К утру мы с демоном вновь подошли к уже знакомой дороге, но выходить на нее не стали. Действие зелья подходило к концу, есть хотелось особенно сильно, поэтому путем голосования (одна - 'за', один воздержался) было решено сделать привал. Мясо я запекла прямо в листьях, предварительно пересыпав его солью и перцем, а затем закопав плотный сверток в угли. Съев большую часть получившейся вкуснятины и уговорив демона попробовать кусочек (который, кстати говоря, перерос в 'Ну давай я уже доем, зачем ты зря таскать будешь? Я тебе потом, чавк-чавк-чавк, другого поймаю'), я вышла на дорогу и неспешным шагом направилась вперед. Утро было замечательным: прохладный влажный воздух бодрил, птичье пение радовало слух, а красоты природы, раскинувшейся вокруг, заставляли сердце то учащенно биться, то восхищенно замирать.
И вся эта благодать и прелесть настолько меня увлекли и расслабили, что я далеко не сразу заметила мучительные крики, раздающиеся из лесочка, тянущегося вдоль дороги.
Крики были… страшны. Тягучие точно смола, они вспарывали нервы подобно острейшему ножу. Я растерянно взглянула на демона, напряженно смотревшего в сторону леса, и помчалась туда. Не должно разумное существо испытывать боль, вызывающую подобные вопли.
Бежать было недалеко. Я замерла на краю поляны, заворожено глядя на творящееся действие. К дереву привязан обнаженный мужчина, голова бессильно поникла, видимо, он только что потерял сознание. Белая кожа изуродована кровавыми полосами, запах паленой плоти несется по поляне. Вокруг привязанного плавно двигается высокий человек в зеленой куртке и брюках из темно-коричневой кожи. Время от времени он делает быстрое движение рукой и на обнаженном теле появляется новая линия. Текущая кровь нарушает изящество росчерков, но 'творца' это не останавливает. Неподалеку сидят еще трое. Они с любопытством наблюдают за происходящим, пьют что-то из бурдюков, закусывая полосками вяленого мяса. Негромкая беседа течет вяло и неторопливо, как будто продолжается уже не первый час.
Я испуганно сделала несколько шагов назад, пока меня не заметили. А потом посмотрела на Аксандра. * Ты можешь остановить это?
- Они не остановятся. Их придется убить или оставить в покое, даже не показавшись на глаза. А убивать этих четверых будет довольно опасно. Даже я могу не справиться. * То есть, с тридцатью людьми ты справиться можешь, а с четырьмя - нет?
- Не сравнивай, - демон недовольно поморщился. - Там были крестьяне с оружием из паршивого железа. Они бы меня даже не поцарапали. Тем более что там я защищал бы тебя, а значит, действовал по прямому велению богини. Здесь перед нами два профессиональных воина, не самый слабый маг. А ауру четвертого, который развлекается с ножом, я даже прочитать не могу. У всех зачарованное оружие. Порубят на кусочки и дальше пить сядут.
Я вздрогнула: жертвовать единственным во всем мире другом и защитником ради незнакомца… Это так глупо. Вот только повернуться и уйти после увиденного я уже не могу.
Не глядя, я провела кончиками пальцев по склянкам, расположенным в патронташе, вшитом в плаще. Выбрала две, потом, немного подумав, добавила еще одну. Зажала их между пальцами левой руки, в правую взяла кнут, все это время висевший в специальном креплении на поясе.
Велев демону не открывать глаза до моей команды, я шагнула на открытое пространство и, широко размахнувшись, отправила в полет все три зелья. После чего крепко зажмурилась. Склянки разбились между сидящими людьми. Ослепительно белым вспыхнуло зелье света (я увидела вспышку даже сквозь веки), огненное зелье окутало людей пеленой пламени. Третье пока что не проявило своего действия, но именно на него я возлагала свои надежды: зелье Кьерри, названное так в честь создавшего его проказливого котенка, обладало довольно слабым эффектом, зато пробивало практически любую сопротивляемость зельям, ядам или заклятьям. Основным его назначением было замедлить движения противника (немного, но порой в бою это могло спасти твою жизнь) и чуть-чуть исказить его сознание. Я открыла глаза и быстро оценила ситуацию: люди, оказавшиеся в центре вспышки, были ослеплены, хотя и не думаю, что надолго.
- Эти трое твои! - крикнула я Аксандру. Сама же бросилась к тому, что пытал пленника. На ходу я вознесла короткую, но горячую молитву: 'Фрейя, я не была посвящена тебе так, как положено. Но теперь я, вроде как, принадлежу твоему народу. Помоги мне выжить, не угробить Ксана и спасти того несчастного'.
Маг сработал быстро: пламя погасло прежде, чем причинило хоть какой-нибудь вред, взгляд воинов прояснился. Находящиеся под воздействием третьего зелья люди опоздали на секунду и демон, проскочивший в миллиметрах от мечей, разорвал человеческое горло, прервав этим очередное заклятье. Что происходило дальше, я уже не увидела: все мое внимание занял четвертый из этой группы.
Кидаясь в бой, я надеялась на свою кошачью скорость и ловкость. Но моим надеждам не суждено было оправдаться. Этот человек был явно быстрее меня. Мне удавалось держать противника на некотором расстоянии исключительно благодаря тому, что у него не было меча. А короткий нож немного проигрывал моему кнуту. Я уклонялась, отпрыгивала и уворачивалась, сбивая самые опасные атаки резкими щелчками кнута возле глаз противника. О возможности контратаковать не было даже мыслей: я поставила перед собой цель продержаться до тех пор, пока демон не справится со своими противниками. О том, что он может проиграть я старалась не думать: все-таки мага мы из строя вывели, а воинов ослабило зелье.
Прыжок, поворот, щелчок кнутом, поворот, взмах, уклониться от ножа. Это напоминало какой-то странный танец, в ритм которого я погружалась. Поворот, прыжок, удар, прыжок… Ой, чуть не попалась. Быстро отпрыгиваю назад и резко взмахиваю кнутом, подсекая ноги противника. Естественно, он и не думает попадаться на такой детский трюк: легко подпрыгивает больше чем на полметра и снова бросается в атаку. На его тонкокостном, красивом лице написано наслаждение. Такое же, как тогда, когда он пытал пленника. Очередной поворот позволяет мне взглянуть на место, где начинался бой Аксандра. Там лежат три тела, но демона нигде не видно. Я удивленно перевожу взгляд на своего противника, который медленно заваливается набок. Рядом с ним сидит довольно ухмыляющийся рыжий.
Я облегченно вздохнула и обессилено опустилась на землю.
- Чем ты его?
- Хвостом. Он у меня ядовитый, между прочим, - радостно отозвался демон. Выглядел он неважно: весь покрыт человеческой кровью и темно-красной субстанцией с серебристым отливом. Эта же субстанция сочилась из множества мелких порезов. Одно ухо прорезано до середины. Из двух хвостов остался только один.
Я испытала глубочайшее чувство вины.
- Прости меня. Я не должна была поступать так. Надо было хотя бы посоветоваться с тобой, прежде чем влезать в это. Ты пострадал из-за моей глупости.
Аксандр, только что начавший вылизываться, покосился на меня, а потом хихикнул.
- Лучше пойди и вылечи человека. Если он умрет сейчас, будет даже не смешно. И кстати, - бросил он уже мне в спину. - Ты поступила единственно верным способом.
Рассудив, что лечащие зелья пригодятся не только человеку, но и демону, я пошла за сумкой, оставленной на краю поляны.
Когда я вернулась, Ксан занимался довольно странным делом. Он по очереди подходил к каждому мертвому телу, некоторое время пристально смотрел куда-то в пространство над ними, а потом делал резкий прыжок, выхватывая зубами что-то невидимое из воздуха. После первого такого прыжка исчезли все повреждения на теле демона. Второй отрастил новый хвост, а третий - увеличил рост демона в холке где-то на ладонь.
- Что ты делаешь? - сипло спросила я, уже найдя ответ в памяти Эйлинарры. Мой дорогой демон- хранитель оказался демоном-пожирателем душ.
- Ну что ты глупые вопросы задаешь? - недовольно спросил Аксандр, направляясь к четвертому трупу. - Иди лучше, выполняй свой долг перед спасенным. Теперь ты отвечаешь за его жизнь.
Я послушно отправилась в ту сторону, стараясь не зацикливаться на такой пугающей мысли.
Аксандр питается чужими душами. Это его естественная пища и без нее он умрет. Эйлинарра знала это и не волновалась по этому поводу. Так почему я должна переживать? Не должна. И вообще, вон перед тобой умирающий человек. Спасай его жизнь и не думай о постороннем.
Я подошла к человеку и с ужасом поняла, что он не привязан: его руки были прибиты к стволу дерева
