— Разбуди часа через два, я поведу, — сказал Сом, но слова эти прозвучали глухо и почти неразборчиво. Словно из глубины пещеры.
Я сделал еще одну затяжку и отключился.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Мы подъехали к Камску затемно.
Вася действительно ехал не быстрее восьмидесяти километров в час, и нам удалось проехать, не привлекая ничьего внимания, через два крупных города и бесчисленное множество мелких деревушек.
Судя по всему, сумеречные и правда начали крупномасштабные действия. По крайней мере, за истребление населения они взялись.
Проезжая Краснодар, мы не заметили на улицах толпы, хотя было одиннадцать часов утра. Мимо нас проезжали пустые трамваи, окна домов были плотно зашторены, немногочисленные прохожие шли, низко опустив головы и засунув руки в карманы. Без сомнения, это были сумеречные.
— Господи, — шептала Вероника дрожащим голосом, — да когда же это все кончится? И я мог ее понять.
Сколько же их всего? Сумеречных. Да и вообще всех игроков, без разницы каких. Миллионы?
Я не знал. Или просто не мог себе представить всех масштабов.
Сом и Вероника, проспав несколько часов, сидели напряженные, разглядывая из окон местность и не выпуская из рук оружия. Я и сам был взвинчен до предела, хотя сон все же немного прибавил мне сил.
К полудню проснулся и Евгений Валерьевич. Взгляд его блуждал от одного из нас к другому минуты три, а потом он, разлепив окровавленные губы, прохрипел:
— Куда мы едем?
Вероника все ему объяснила, и Евгений Валерьевич заснул вновь, правда, на этот раз сном, гораздо более обнадеживающим, чем прежний.
Деревни, через которые мы проезжали, оставались пусты и неприветливы. Странно, что мы не привлекли ничьего внимания.
Около часа дня Вася вновь включил радио, и из новостей мы узнали, что происходит на самом деле. Во всех крупных городах на юге России минувшей ночью были совершены теракты. Были взорваны главные здания управления, крупнейшие компании, фабрики и заводы. Правительство предполагает, что это вновь кавказский след, и взрывы эти не что иное, как открытое заявление о начале новой войны на Северном Кавказе. Во многих крупных городах России объявлен комендантский час и идет тщательная проверка объектов на предмет обнаружения взрывчатых веществ.
— Чушь все это, ничего они не найдут, — проворчал Вася, выключая радио, — если только сами и не подложат, чтобы усыпить бдительность властей.
— С них станется. — Сом поглядывал из окна, поставив 'узи' между ног дулом вверх. — И все-таки сумеречные еще не добрались до центра. Значит, у нас есть возможность предупредить остальных и объединиться.
— Мне кажется, сейчас на наших игроков рассчитывать не нужно, — заметил Вася. — Немногие успеют что-нибудь противопоставить сумеречным. Тем более что те довольно успешно прикрывают общественности глаза, все свалив на кавказцев. К тому же никто и не подозревает о том, что Исправителей больше нет.
— Вот это самое страшное. Наших перебьют как наивных телят.
— Поэтому мы и едем к партизанам! — Вася вырулил на центральную дорогу, и мы выехали из еще одной угрюмой и молчаливой деревни.
За несколько часов до Камска вдруг обнаружилось, что в этих местах сумеречные еще не начали уничтожение. В каком-то городе, названия которого я не увидел все было как обычно — множество людей на улицах оживленное движение, пробки на перекрестках.
Сом и Вероника заметно расслабились, а Вася предположил, что сумеречные примутся за эту часть городов и станиц в ближайшие дни. Вероятно, они до поры да времени не хотят привлекать внимания военных.
Оставалось надеяться, что и до Камска сумеречные еще не добрались.
Периодически я вновь засыпал, потом просыпался, чувствуя себя отдохнувшим, но не совсем, потому что; усталость и нервный стресс давали о себе знать.
Когда вдали наконец показались первые многоэтажки Камска, окончательно проснулся и Евгений Валерьевич. Он попытался сесть между нами, и получилось у него это с великим трудом. Кровь у него уже не шла, Но выглядел он все равно как оживший мертвец из фильма ужасов.
— Подъезжаем. Теперь будьте все внимательны и осторожны. То место, куда мы направляемся, находится почти в самом центре города, так что ехать еще минут пятнадцать. Давайте сделаем так, чтобы все прошло так же спокойно, как и прежде. — Вася сбавил скорость до; минимума, и мне стало казаться, что мы ползем как черепахи.
Люди на улицах были. Правда, не так много, как в предыдущих 'нетронутых' городах, но и не так мало, как в тех, которые уже были захвачены сумеречными. К тому же был уже вечер, и отсутствие людей все же говорило само за себя. Во многих окнах многоэтажек горел свет, ночные ларьки и бары завлекали яркими неоновыми вывесками. И это нас развеселило.
— Выбрались все-таки, черт, а я уж и не думал, что без приключений обойдется. — Сом бодро похлопал заметно взбодрившегося Васю по плечу. Тот в ответ громко просигналил затормозившему было впереди 'форду' и резко обогнал его, набрав скорость почти до восьмидесяти километров в час.
— А я так и думала, — уверенно заявила Вероника. — Не может такого быть, чтобы человек переживал одновременно столько нервных потрясений. По всем законам логики и здравого смысла должен быть перерыв.
— Это кто тебя таким законам обучал? — отозвался Сом. — Вон, Евгению Валерьевичу сказки рассказывай. Он-то точно теперь в них не верит.
Евгений Валерьевич, хоть и выглядел изнемогшим, тоже облегченно вздохнул и даже ответил Сому что-то непристойно-шутливое.
Мы свернули с одной ярко освещенной улицы и выехали на другую, вдоль которой тянулись уже зажженные в наступающей темноте фонари.
— Разве какой-то праздник? — удивилась Вероника.
— Может, у них день города или еще что в таком же духе, — предположил Сом, выглядывая из приоткрывшегося окна.
— Это центральная улица, Мира, — пояснил Вася. — Здесь гирлянды горят всегда, а по выходным еще перекрывается движение, чтобы жители могли спокойно гулять.
— В каком-то городе я уже видел подобное, — заметил я.
— Такое сейчас во многих городах делают. Наконец-то стали заботиться и о людях.
— Надолго ли?
Мы вновь замолчали. Действительно — на сколько? Я вспомнил вдруг, что видел гирлянды в Краснодаре, как и пешеходов, гуляющих по улице Красной, когда на ней по выходным перекрывают движение. Это было лет пять назад. А сейчас? Сейчас в красивом городе сумеречные, которым нет дела до дорожного движения.
— Все же надо надеяться, что сумеречные не успеют добраться сюда.
Не хотелось заглядывать в будущее. Я и не пытался. Я понял, что впереди только одно разрушение.
