больницу, прищурив глаза.
— Чего вы все суетитесь? — спросил он наконец. — Нас целых пять человек, один из нас может полностью изолировать все входы и выходы в здании, мы нападем неожиданно и вдобавок будем знать, где находится Штамм. По-моему, этого достаточно даже для того, чтобы раз и навсегда избавиться от сумеречных.
— Я больше волнуюсь не из-за того, поймаем мы Штамма или нет, а из-за последствий, которые возникнут после его смерти, — сказала Вероника. — Что будут делать сумеречные?
— У них не будет выбора, — спокойно ответил Акоп. — Если бы Гитлера убили в тридцать девятом, то не было бы и войны.
— Но мог бы найтись другой лидер. Один из приближенных. Может быть, война не началась бы в тридцать девятом, но она все равно наступила бы рано или поздно. Вот и сумеречные могут лишь отложить нападение до лучших времен.
— Кажется, им уже слишком поздно что-либо откладывать, — заметил Сом. Он в этом споре неожиданно встал на сторону Акопа. — Большинство крупных городов уже в их власти…
'…И последние новости из научной лаборатории 'Каспбрак' в штате Невада. В настоящее время там уже полным ходом идет подготовка к подробнейшему изучению неопознанного предмета, который в ближайшие часы доставит на Землю американский шаттл 'Нью-дюк', — зазвучало из радио, и я невольно прислушался. — Сейчас все внимание ученных Земли приковано именно к этому неопознанному предмету, который, как предполагается, имеет искусственное происхождение, а значит, может принадлежать какой- нибудь другой цивилизации из глубокого космоса'
— Детям подкинули игрушку, вот они с ней и возятся, — проворчал Сом.
— Что ты имеешь в виду?
— Думается мне, что этот таинственный предмет из космоса подкинули сумеречные, чтобы на несколько дней отвлечь внимание общественности. Один из тактических ходов.
— Ты уже готов? — Вероника положила бинокль на колени и распустила волосы, коротко встряхнув головой. Затем закрепила их заколкой на затылке и начала массировать себе виски, чуть прикрыв глаза. — Васе уже не терпится заняться делом.
— Ты чувствуешь его? — удивился я.
— А как же. Он сейчас одно и то же, что и мои мысли. Я вижу его точно так же, как думаю.
— Всего?
— Да, насквозь. — Вероника посмотрела на меня. — Не думай, конечно, что я настолько наглая, что буду лезть в самые сокровенные закоулки его памяти. Правда, хотелось бы узнать больше о том, что он думает обо мне в
частности.
Сом и Акоп хихикнули.
— Он тебе сам расскажет, — сказал Сом, вынимая из бокового кармашка ноутбука тонкие проводки с присосками. Почти такие же, какие использовал Вася, отправляя меня в виртуальное пространство. Вероника взяла их и сама приклеила себе на виски и на запястья.
— Будет жечь, — предупредил Сом.
— Я знаю, но хуже все равно не будет. — Вероника улыбнулась. — Но если будет очень больно, ты знаешь,
что я с тобой сделаю!
— Она может, — заметил Акоп, поигрывая ножом.
— Хорошо. — Сом склонился над компьютером и стал
что-то быстро набирать.
На экране загорались и умирали ярко-зеленые буквы на абсолютно черном фоне.
А Вероника уже не сидела, а полулежала, обмякнув на сиденье и уронив голову на грудь.
' Дыхание ее участилось, и она немного вздрагивала всем телом, словно из нее толчками уходила кровь.
— Он вышел из нее, — возбужденно воскликнул Сом, и даже я увидел, как на экране совершенно четко загорелась надпись:
'Отправляюсь на поиск! Ждите!'
Загорелась и погасла. Экран вновь стал черным.
— Ждем, — шепотом повторил Сом.
На улице становилось все темнее. Откуда-то из-за крыш домов показались толстые, черные тучи, лениво подбирающиеся к городу. Может быть, совсем скоро хлынет дождь. Тем более что на улице действительно было душно и безветренно.
По телу Вероники пробежали судороги, и она неожиданно выпрямилась, широко открыв глаза. Из уголка ее губ потекла тонкая струйка крови.
— Все в порядке? — Сом протянул ей платок.
— Отлично. Даже голова не кружится. — Вероника вытерла кровь. — Только язык немного прикусила. Вася вышел?
— Да. Отправился на поиски. Теперь ждем, что будет дальше.
Не успел Сом закончить, как в углу монитора вспыхнула надпись:
'Взломал компьютерный код. Пробираюсь в системы коммуникаций. Подождите еще минуты три. Сообщу'.
— В системы коммуникаций? — удивленно спросил я. — Он еще и по сетям умеет лазить?
— Все, что в проводах, — его родная стихия, — весомо заметил Акоп. — Еще когда Вася был партизаном, он умел проникать в дом через один лишь телефонный провод.
— Теперь понятно, почему за ним вели такую охоту, а Исправители не убили.
— Вася, если хочешь знать, должен был стать одним из ведущих игроков Зари в свое время, — сказал Акоп, — но он, как видишь, выбрал немного другой путь.
'Система коммуникации теперь моя! Иду на второй этаж!'
— Он сделал это! — Сом радостно ударил по рулю. — Ну что, господа, думаю, надо готовиться к операции?!
— И то верно. А то расслабились уже. — Акоп достал из кармана черные перчатки с отрезанными пальцами и натянул их. Теперь, в таких вот перчатках, в черной кожаной куртке и черной шапочке, из-под которой выби-
вался вихор рыжих волос, он больше всего походил на супергероя американских боевиков. Осталось только намазать ему лицо гуталином.
— Подай сумку! Там за тобой лежит. Я протянул Сому ту самую сумку, которую он таскал за собой еще с Краевского. Я знал, что он сейчас из нее достанет. И верно — Сом протянул Веронике два увесистых пистолета с широкими рукоятками и насадками под оптические прицелы, следом еще несколько обойм.
Пока Вероника рассовывала обоймы по карманам, Сом достал себе короткую автоматическую винтовку с обрезанным прикладом. Акоп лениво водил лезвием ножа по подбородку.
'Обнаружен Штамм! — замигало на мониторе. — Это действительно он! Классно! Третий этаж, кабинет номер шестнадцать — офтальмологический. Штамм пьет кофе и разговаривает по сотовому. Судя по всему, ни о чем не подозревает. Жду вас через десять минут. Через семь минут замыкаю все двери, отключаю свет и электричество во всем здании! Материализуюсь на четвертом этаже!'
— Прямо в точку! Виталик, я начинаю тебя уважать все сильнее и сильнее. — Акоп бодро похлопал меня по плечу. — Я буду первым армянином, который освободил Землю! И благодаря тебе!
— Нельзя сделать яичницу, не разбивая яиц, — поморщился Сом. — Сначала надо эту победу заработать!
— Тогда — ни пуха ни пера! — Акоп улыбнулся, хотя по его лицу вдруг стало четко видно, что он сильно волнуется. Наверное, даже больше, чем Вероника и Сом.
— К черту. — Мы открыли дверцы и вышли в духоту вечера.
Ветра по-прежнему не было. От земли в воздух поднимался жар. Черные тучи покрывали небо, недовольно ворча над нашими головами.
— Я, наверное, постараюсь пробраться на крышу, — сказал Сом. — Мы с Васей прикроем вас сверху,
