умел делать все это на уровне своего клуба, не потянул — игра здесь велась на более высоком уровне, и он совершенно затерялся.
В том матче и во всем чемпионате нашей команде не хватало футболиста-созидателя, организатора, мыслящего, в общем, лидера. На голодном пайке отсидели весь чемпионат Блохин и Шенгелия. Чтобы хорошо и точно выстрелить, необходим человек, который вовремя и бесперебойно умеет доставлять снаряды снайперу. В отсутствии Кипиани и Буряка — больших мастеров предпоследнего хода — нашим снайперам делать было нечего, они так ничего и не сделали. И если отсутствие Буряка было предопределено настоящей травмой, в случае с Кипиани ссылка на травму выглядела неубедительно.
После окончания чемпионата комментаторы в эфире, пишущие журналисты на страницах печати — все разом, хором, громко заговорили об этой проблеме. Не только спортивная пресса, но и газеты и журналы совершенно иного профиля посвятили статьи причинам ухода Кипиани. В «Литературной газете» была напечатана большая статья, с прекрасным фото — «Кипиани уходит». Это была одна из лучших (если не лучшая) статей, посвященных итогам XII чемпионата мира. Ее автор, Юрий Рост, смело и правдиво анализировал причины неудач нашей сборной и одной из главных назвал отсутствие Кипиани. Так думало большинство. Лишь абсолютное меньшинство не согласилось с таким выводом, и среди них был Владимир Маслаченко, который сказал однажды, что «Кипиани играет в стиле Гаврилова», да так и остался при своем мнении.
Но все это было после. Несмотря на предостережение русской пословицы, мы в который раз замахали кулаками после драки. А накануне — молчали! Уход нужного игрока не вызвал никакой реакции — ни положительной, ни отрицательной — среди руководителей сборной, о чем говорит их полное молчание. Лишь в двух небольших интервью на назойливые вопросы журналистов о Кипиани тренеры сборной снова однотипно ответили: «Травма», — не выразив никакого сожаления по этому поводу. Через несколько дней в газетах был опубликован список 44-х кандидатов в сборную, и Кипиани в нем уже не было. Спешили, что ли? Не дай Бог, вдруг Кипиани передумает. Тренеры не оставили ему даже надежды на возможное возвращение, скажем, после переговоров, если хотите увещеваний. Создавалось впечатление, будто этого ждали. «Слава Богу, что это случилось!» — примерно, так среагировал один из трех тренеров сборной. Сначала Виктор Понедельник, а затем Юрий Рост в своих статьях вспоминали о том, как тренер сборной Бразилии Теле Сантана пересек Атлантику и специально прилетел в Италию, чтобы встретиться с Фалькао и договориться с ним об участии в чемпионате мира. Слетать же в Тбилиси к Кипиани никто не удосужился. Но, дорогие коллеги, разве надо было кому-либо лететь в Тбилиси? Ведь один из старших тренеров был тут же рядом, и никуда специально ему не надо было ехать, достаточно было захотеть… Не захотели.
Двумя месяцами ранее, в зарубежных спортивных газетах был опубликован список лучших футболистов планеты, и Кипиани значился пятым. Пятым (!) среди лучших футболистов мира. Чуть раньше сборная Европы сыграла матч со сборной Чехословакии в день юбилея чешского футбола, и в состав сборной континента были приглашены от нас только двое — Блохин и Кипиани. Так вот, в основном составе сборной Европы ему место нашлось, а в составе сборной Союза — нет. Он — пятый в мире, а в список даже сорока четырех кандидатов в сборную страны — не попадает.
Самобытность, непохожесть, нетипичность, непредсказуемость — свойства характера, присущие настоящим «звездам». Под общую гребенку их не пострижешь. Они выходят за рамки обычного, за рамки холодных схем и общепринятых тактических построений. И никак не попадают в стилистику общих рекомендаций сверху. К ним нужен особый, индивидуальный подход.
Ярким примером может служить и случай с экс-чемпионом мира, заслуженным мастером спорта, велогонщиком-спринтером Омаром Пхакадзе. Юным любителем-шоссейником приехал он в Тбилиси, где впервые в жизни увидел велотрек. Поистине как по Цезарю: «Veni, vidi, vici». Через пару лет он — чемпион Советского Союза, а еще через год-другой — чемпион мира. Первый советский чемпион по спринту. В том же году он был назван спортсменом № 1 СССР. Самобытный талант, природой наделенный фантастической скоростью и силой, взял верх над всеми сильнейшими гонщиками мира. Его соперник в финале, итальянец Джордано Туррини, в честь несравненного чемпиона назвал своего сына, родившегося месяц спустя, Омаром.
Появился новый чемпион — надо же его подучить, дать спортивное образование, тренировать по правилам, как положено. Как это он посмел стать чемпионом без наших рекомендаций?! И Пхакадзе начали учить. Кропотливо и дотошно объясняли, сколько процентов силы и массы приходится на правую ногу, когда ею нажимаешь на педаль, сколько — на левую, свободную, когда они становятся равными, какие группы мышц участвуют в движении ног, и т. д. и т. п. Учился, учился Омар и… больше ни разу не стал чемпионом. В силу своего дарования он еще долго оставался одним из сильнейших (в 1972 году в олимпийском Мюнхене завоевал бронзу) и не раз побеждал самого Даниеля Морелона, но, «наученный», вышколенный под одну гребенку, повторить свой успех уже не смог никогда.
Общие рекомендации по методологии, необходимые для всех, могут только помешать тем, кто благодаря природным данным, самобытности выходит за рамки общепринятых методов и систем. Разве можно было по обычным меркам подходить, скажем, к Гарринче, у которого одна нога была короче другой на целых 6 сантиметров. Списать что ли, ведь причина веская — человек хромой. Подстраивай такого спортсмена под общие рекомендации — и футбольный мир никогда не насладился бы игрой великого Гарринчи. Но сила Феолы была и в том, что он подошел к нему индивидуально, сообразно его редкой конституции и таланту.
Хоть убейте, не перестану утверждать — не умеем мы должным образом ценить ярких и самобытных спортсменов… Кудесник кожаного мяча Михаил Месхи ушел из спорта в 29 лет, не доиграв много нужных для команды и болельщиков матчей. Мы привыкли называть волшебниками, магами футбола бразильцев, иногда аргентинцев и почему-то становимся в позу застенчивых и скромных, когда дело касается кого-нибудь из своих. Почему же? Разве не волшебником предстал перед нами Миша Месхи в один из жарких августовских дней 1960 года в Тбилиси, когда «Динамо» разгромило известный бразильский клуб «Баня» со счетом 4:0? Невысокий крепыш показал феерическую игру и буквально разбросал по газону всю оборону бразильцев во главе с рослым и непроходимым (как писали и как считалось) Сантосом. И тогда первым пришедший в себя Сантос бросился обнимать своего «обидчика», мужским поцелуем как бы поставив печать на решение о возведении Месхи и ранг действительного члена Ордена футбольных магов. Сохранилось удивительное фото: Голиаф-Сантос крепко сжимает в своих объятиях «малыша» Месхи, так схожего в тот день с библейским Давидом…
Как, к примеру, могли допустить руководители российского футбола, что из-за московской девушки небезупречной репутации они потеряли единственный, пожалуй, шанс навсегда оставить в «звездной» истории мирового футбола русского спортсмена рядом с именами Ди Стефано, Фонтена, Гарринчи, Круифа и Марадоны. Имя этого человека — Эдуард Стрельцов. Кто сейчас помнит фамилию какого-то генерала, наведшего страх на спортивных боссов и покорных работников следственных органов, заверивших отважного вояку тыла, что они возьмут на особый контроль дело «хулигана и бесчестного соблазнителя» Стрельцова и проследят за его нахождением в заключении — от звонка до звонка? Разве сейчас это важно? Посадили Стрельцова, и словно осиротел без него футбол. А как же миллионы болельщиков? Утомились они в ожидании футбольной звезды. Насытились всякими слухами: скоро выпустят, через несколько месяцев… нет, через год. Какие там месяцы… Эдика выпустили лишь через 6 лет, ведь обещали: от звонка до звонка. Сроки тюремного заключения нередко сокращают, скажем, за хорошее поведение, а бывает, арестованных вообще освобождают по амнистии, по ходатайствам о помиловании. Так везде, во всем мире, для многих, но, как оказалось, не для «насильника Стрельцова». Шесть лет — не очень внушительный отрезок времени для молодого, полного сил и энергии человека. Но те же годы для футболиста целая жизнь. Приблизительно столько длится она у больших спортсменов, часто — меньше и очень редко — больше. Так что реально футболисту Стрельцову присудили пожизненный срок без права апелляции и помилования.
Он вернулся уже немолодым мужчиной. Но огромное футбольное дарование дало ему возможность через несколько недель тренировок вновь занять свое место сначала в «Торпедо», а затем и в сборной СССР. И — о чудо! — через 6 лет вынужденного простоя он снова, причем дважды подряд — в 1967- 68 гг., — стал лучшим футболистом страны.
Много лет спустя Стрельцов приехал в Тбилиси для участия в турнире ветеранов по мини-футболу. В переполненном Дворце спорта, когда местный диктор начал объявлять состав сборной Москвы, поочередно называя именитых в прошлом футболистов (что ни фамилия — история российского футбола), трибуны то и
