Гур, рассматривая крепость плохо видящими глазами, сказал царю:
— Разбей ворота города, и чудесный Египет будет принадлежать тебе одному.
25
Аварис находился к востоку от того места, где разветвлялся Нил. Стена города тянулась к востоку дальше, чем могли разглядеть глаза. Многие солдаты были из этого укрепленного города и знали его, некоторые из них раньше трудились и за этими стенами, и на них. Они обратились к царю:
— Четыре очень толстые стены окружают Аварис, за ними город со всех сторон защищен рвом, который наполняют воды Нила. Внутри города имеются широкие поля, способные обеспечить потребности всех жителей, большинство из которых солдаты, если не считать египетских земледельцев. Вода из рукавов Нила поступает в город по искусственным каналам под западной стеной, которая прикрывает их. Дальше каналы тянутся в восточном направлении, к городу.
Яхмос и его воины находились к югу от грозной крепости. Они с удивлением смотрели то в одну, то в другую сторону этих грозных стен, рядом с которыми солдаты казались карликами. Воины установили палатки рядами вдоль южной стены. Флот по реке приблизился к западной стене на такое расстояние, чтобы стрелы не могли поразить корабли.
Флот вел наблюдение и установил осаду. Яхмос выслушал тех солдат, которые бывали в этом городе, изучил местность вокруг него и реку, бегущую на запад. Царь все время раздумывал. Он посылал солдат верхом и пешком в деревни, расположенные в окрестностях города. Они вошли туда без препятствий и завершили осаду города. Однако царь и его люди понимали, что осада ни к чему не приведет, ибо город располагал собственными источниками продовольствия. Блокада могла безуспешно продолжаться годами, и солдаты стали бы проявлять недовольство тем, что стоят на месте без надежды на успех и испытывают на себе превратности ужасной погоды. Во время очередного обхода вокруг крепости царя осенило, и он собрал в палатке свое окружение, чтобы посоветоваться.
— Дайте мне совет, — заговорил царь. — Я думаю, что осада является пустой тратой времени и сил. Мне так же кажется, что наступление бесполезно и равносильно самоубийству. Возможно, противник ждет, когда мы перейдем в наступление. Тогда он расстреляет наших храбрых воинов или загонит их во рвы. Что вы советуете?
Командир Диб сказал:
— Мой повелитель, я советую оставить для осады крепости часть наших сил и считать войну оконченной. Тогда вы сможете объявить независимость долины и приняться за выполнение обязанностей, полагающихся фараону объединенного Египта.
Однако Гур возразил ему:
— Разве можно дать Апофису возможность спокойно готовить своих солдат, строить новые колесницы, чтобы напасть на нас через некоторое время?
Командир Мхеб заявил:
— Мы дорого заплатили за Фивы, а битва по своей природе требует усилий и жертв. Почему бы не принести жертвы за Аварис и атаковать город так же, как мы действовали при взятии фортов в Фивах?
Командир Диб возразил:
— Мы не жалеем себя, но наступление на толстые стены, защищенные рвами с водой, равнозначно уничтожению нашей армии безо всякой надежды на успех.
Царь молчал, погрузившись в раздумья. Затем он сказал, указывая на реку, которая протекала под западной стеной города:
— Аварис хорошо защищен. Его нельзя ни захватить, ни взять измором. Однако ему можно дать почувствовать жажду.
Все посмотрели на реку, на их лицах появилось удивление. Гур с тревогой спросил:
— Мой повелитель, как же ему дать почувствовать жажду?
Яхмос спокойно ответил:
— Надо отвести от города воды Нила.
Все снова взглянули на Нил, не веря, что можно заставить могучую реку изменить свое течение. Гур спросил:
— Разве можно справиться со столь непосильной задачей?
Яхмос ответил:
— У нас предостаточно инженеров и рабочих.
— Мой повелитель, сколько времени это займет?
— Год, два или три. Время не имеет значения, ибо это единственный выход. Нил придется отвести на север к Фарбайтосу при помощи нового канала, который пойдет к западу на Мендес. Так что Апофису придется выбирать между смертью от голода и жажды или же покинуть крепость и вступить с нами в бой. Мои люди простят меня за то, что я подвергаю египтян, находящихся в Аварисе, опасности и смерти, так же как они простили меня, когда мы стреляли в своих женщин в Фивах.
26
Яхмос готовился к выполнению грандиозной задачи. Он вызвал из Фив знаменитых строителей и познакомил их со своей идеей. Те внимательно и ревностно изучили ее, затем заключили, что она осуществима при условии, что царь даст им достаточно времени и тысячу рабочих. Яхмос выяснил, что на осуществление проекта уйдет не менее двух лет, но он не стал предаваться отчаянию, он отправил посланников в города вербовать добровольцев для выполнения колоссальной работы, от которой зависело освобождение страны и изгнание врага. Со всех сторон начали прибывать группы рабочих, и вскоре набралось необходимое количество людей. Царь торжественно взял мотыгу и воткнул ее в землю, положив начало мощной стройке. Его примеру последовали люди с крепкими руками, привыкшие трудиться под звуки гимнов и песен.
Царю и армии ничего не оставалось, как мириться с долгим ожиданием. Солдаты ежедневно готовились под наблюдением офицеров и командиров. Царь же проводил свободное время, либо охотясь в восточной пустыне, либо скача на конях, чтобы не покориться велению сердца и любовной страсти. В это время гонцы доставили ему письмо от святой матери Тетишери, в котором та писала:
Мой повелитель, сын Амона, фараон Верхнего и Нижнего Египта, да хранит его Бог и принесет ему победу: маленький Дабод сегодня стал раем счастья и радости благодаря новости о бесспорной победе, дарованной тебе Богом. Эту новость нам принесли гонцы. Сегодня мы в Дабоде уже не ждем так, как мы ждали вчера, ибо сейчас наше ожидание исполнено спокойствия и ближе к надежде. Как мы все рады, узнав, что Египет избавлен от унижения и рабства, что враг и угнетатель заточил себя в стенах крепости и трусливо ждет удара, которым ты уничтожишь его! Могущественный Бог в своей заботливости и милосердии желал преподнести подарок тебе, кто низверг врага Амона и возвысил его слово, он подарил сына. Он свет твоих очей и наследник трона. Я назвала его Аменхотепом в честь божественного повелителя. Я взяла твоего сына в свои руки, как я поступила с его отцом, дедушкой и прадедушкой. Сердце говорит мне, что он станет наследным принцем великого царства, где живут разные расы, говорят на множестве языков, исповедуют не одну религию под покровительством его дорогого отца.
Сердце Яхмоса забилось, как должно биться сердце каждого отца, его охватили нежные чувства. Он радовался великой радостью, забыв о боли, которую ему причиняла подавленная страсть. Яхмос сообщил своему окружению о рождении наследного принца Аменхотепа, и этот день стал памятным.
