- Надень шлем, здесь радиация такая, что здоровым быть никак не получиться, - сказал я спокойным голосом.
Он прищурил глаза и косо на меня посмотрел, словно спрашивая: с тобой точно все в порядке?
- Просто надень шлем, - сказал я ему и натянул обратно свой.
Димка сплюнул и вернулся в кабину. Я остался сидеть на убитой радиацией траве. В шлеме стоял вонючий запах туннеля и к нему еще примешивался приторный откуда-то рядом. Надо сменить фильтр, но не сейчас не до этого.
Впереди теперь самый опасный путь: двигаться на север, добраться до железной дороги мимо ЧАЭС и перейти Припять по железнодорожному мосту на левый берег. Если нам, конечно, ничего не помешает. А дальше найти этот чертов спутник.
Затряслась земля. Я вскочил. Выброс? Быть такого не может. Затем я увидел поднимающийся столб дыма на юге и все понял: генерал таки взорвал выжигатель мозгов - легенду Зоны, погубившую столько жизней. Легенду, которую чтили и уважали как неповторимую и единственную на всей планете. И я не знал, радоваться уничтожению легенды или нет. Теперь сталкеры о ней только байки и сказки травить будут. А сколько народу туда сейчас сбежится, особенно военных, у-у-у. Надо отсюда ушиваться.
Как вдруг послышался знакомый рев, но как будто прошедший через трубу. Рев выходил из тоннеля и с каждой секундой становился громче.
Взрывная волна? Нет, это дизель. Так завывает только турбированный дизель. А я то думал генерал ушел через верх.
Но к этому звуку из тоннеля прилипло еще что-то и никак не хотело отрываться от звука дизеля.
Как ядро из пушки, из тоннеля вылетел БРТ-4, взвыв на лету дизелем. Он мягко, слегка подпрыгнув, приземлился рядом с нами и замедлил ход. И… Я не поверил своим глазам: Весь БТР был облеплен полуразложившимися трупами. И все они буравили меня своими уже пожелтевшими глазами. Они вдруг хором бессильно замычали в моей голове. Они что-то хотят сказать, но каждый голос сливался в ужасный бессвязный хор. Глаза, куча желтых глаз стали ближе. Теперь перед лицом была только одна картина из глаз, каждый из которых ходил из стороны в сторону, всматриваясь то в левый, то в правый мой глаз. Что они там ищут? Что им нужно от меня? Нет. Нет! Они хотят мои глаза!
Я сильно сомкнул веки и замахал руками, отгоняя стаю глаз.
- Толя! - сквозь хор услышал я Димку. - Садись в машину!
- Они хотят мои глаза, - прошептал я, - не отдам, не отдам.
Меня в спину кто-то толкнул. Я вздрогнул и открыл глаза. Требующие глаза исчезли, и рядом с нами не было никакого БТРа и даже следов от его колес. Но хор мычаний все еще был настойчив. Это означало только одно.
В спину меня пихал Димка, стараясь запихнуть в машину. Я вывернулся и стремглав кинулся к задней части БТРа.
- Димка, на север! - крикнул я на бегу. - Быстро на север!
Я подбежал к задним дверям и вскочил внутрь. Николай с Виктором лежали без сознания на полу. Моя винтовка валялась под лавкой. Но не это мне было нужно. Я стянул на пол рюкзак и баллоны, влез в турель, сел в неудобное кресло стрелка и посмотрел в окуляры перископа. Через сетку прицела я увидел мерно покачивающиеся верхушки деревьев. Трясущимися руками я взялся за ручки наведения огня и повернулся вместе с башней к выходу из туннеля и приготовился к стрельбе. Кнопки стрельбы под большими пальцами так и хотелось нажать для проверки боеготовности вооружения.
Хор в голове усиливался. Это похоже на песню, которую ты недавно услышал и она теперь все время навязчиво крутится у тебя в голове и ее очень трудно прогнать. Так вот, вместо песни в голове звучал непонятный хор, усиливаясь с каждой секундой, заполняя все сознание и прогоняя мои собственные мысли. Еще немного и я буду слышать только хор, моим сознанием будет хор и я буду частицей этого хора. Знакомая тактика контролера не понаслышке. Но в случае одного контролера в голове будет хозяйничать только один голос, а тут их хор. Вот что за улей мы распотрошили. Никогда бы не подумал. А поди ж ты.
Плохи наши дела.
Но сейчас я слышал еще только заполняющий сознание хор и полностью владел собой. Если Димка не вывезет нас отсюда поскорее, то мы разделим незавидную участь кормить будущих контролеров переваренной в собственных желудках собственной же плотью.
Страх сменился злостью. Теперь я с нетерпением ожидал появления из туннеля неповоротливых бестий, что бы накормить их тридцатимиллиметровыми разрывными снарядами. Что бы они навсегда наелись и больше не просили.
Двигатель рядом заклокотал стартером. Что же Димке не удается завести двигатель? Нас же сейчас здесь всех в послушную свежайшую и непортящуюся еду превратят.
- Димка быстрее! - взмолился я.
Стартер опять взвыл и двигатель нехотя завелся. В люльке наводчика-оператора особенно хорошо чувствовалась дрожь корпуса БТРа. Словно сама машина чувствует страх, который овладел всем экипажем. Или только мной? Затрещали зубья в коробке передач, набрал обороты двигатель, и мы резко тронулись с места.
И вот они появились. Нестройные ряды желтокожих коротконогих уродцев. Каждый в почти два метра, с объемистыми шеями, казалось, головы у них закреплены неподвижно. И эти головы, как у инопланетян из американских фильмов про НЛО: большие, без волос, с плохо развитыми челюстями, маленьким ртом, а вместо носа две дырки. И эти глаза: совсем человеческие, но вместо обычных век, нижние веки, которые постоянно моргали, на мгновение, укутывая глаза белесой пеленой.
Я сразу нажал на кнопки под большими пальцами, и сверху оглушительно затрещали автоматическая пушка и спаренный пулемет. Наверное, в пулемете не было надобности, потому что тридцатимиллиметровые снаряды и так прекрасно справлялись. Тушки контролеров в прицеле лопались как надувные шарики, разбрасывая в разные стороны свои внутренности и части тел. Пролетевшие мимо контролеров снаряды врывались в сухую траву и вызывали огненные фонтаны земли.
БТР нес меня от моих забавных приятелей. Было жалко их покидать, не накормив всех снарядами. А им ведь вкусно, даже лопаются от переедания, урчат от удовольствия и кричат в моей голове, прося еще добавки. А я им не отказываю. Ешьте, мне не жалко.
Все.
Огромным невидимым жалом, мою голову ужалил мощный хор, заполнив и даже переполнив ее. Жало оказалось с ядом, которое парализовало мое тело, и хор уступил место неимоверной боли.
Я с трудом открыл глаза. Надо мной навис низкий светло-серый потолок с черными ручками на нем. За головой мерно работал дизельный двигатель. Койка подо мной тряслась, тряся за одно и меня. Я в БТРе и куда-то еду. Сразу вспомнилось, где я нахожусь, что произошло совсем недавно и что еще предстоит.
Я огляделся. Слева, на боковом кресле боком сидел Виктор, упершись правым плечом о спинку кресла, и с хмурым видом смотрел вперед. Он казался углубившимся в свои мысли, или просто рассматривающим удручающие пейзажи. Николая нигде не было, значит, он сидит в командирском кресле рядом с Димкой.
Я хотел встать и спросить, где мы сейчас, но резко передумал - Димка и так дорогу должен знать, без меня справится.
Почему- то сейчас вспомнилось добродушное лицо дяди Саши. Знал бы он, во что мы впутались, никогда бы не поверил. На наши рассказы он недоверчиво улыбнулся бы и удивленно сказал: 'Что б меня снорки взяли!'. Я ухмыльнулся, представив недоверчиво улыбающееся лицо дяди Саши. И мое сердце съежилось - неужели это все, конец сталкерам? Разведка о нас знает все. Прикроют нашу лавочку и воспоминаний не останется. И меня взяло беспокойство за старину Алекса. Его бар, единственное, что у него осталось, могут закрыть. И ему некому передать по наследству все свое добро. А нас могут отловить по одиночке и отправить в совсем другую Зону, не столь отдаленную. Если уже не вылавливают.
Хотя, с другой стороны мы нафиг никому не нужны: каждый имеет свой интерес и долю с рынка игрушек
