Дневник Аделины Блейз. Часть 2

за подробности, справить нужду. Правда, сначала нам с Сергеем пришлось немного порабо­тать мачете, чтобы расчистить тропинку.

Обедали прямо в лодках, поставив их рядом. Теперь, когда не жужжали моторы, стали слышны все звуки джунглей. Пели птицы, кричали обезья­ны, жужжали докучливые насекомые — с самого начала пути нам пришлось как следует намазаться средством от комаров и мошек. Плескалась рыба. Словом, это был настоящий пикник на природе: если бы не духота и ужасающая влажность, все было бы просто замечательно.

Я всегда любил рыбалку, а потому не удержал­ся и здесь, благо мы предусмотрительно запас­лись парой телескопических удочек. На то, чтобы маленький красный поплавок замер на поверхно­сти воды, ушла всего минута. Ловил я на какую-то личинку, найденную на нижней поверхности ли­ста кувшинки. Не прошло и минуты, как поплавок булькнул, скрывшись под водой, я автоматически подсек. Пару секунд спустя я уже смотрел на тре­пыхающуюся на крючке маленькую симпатичную рыбку, немного напоминающую нашего карасика. Ее грудка и жаберные крышки слегка отливали красным, я подумал о том, что ее вполне можно держать в аквариуме.

— Ура, Кирилл рыбу поймал! — громко сказа­ла Вика. — Так и на уху наловим.

— Поздравляю с почином, — улыбнулся Гри­ша, взглянув на мою добычу. — Только не лезь ей пальцами в рот — может тяпнуть. Вынимай крю­чок ножом.

— Почему? — не понял я, хватая рыбку.

— Это же пиранья! — усмехнулся Гриша.

Только теперь я понял, кого же, собственно,

поймал! Ну разве мог я подумать еще месяц назад, что буду ловить пираний?!

Разумеется, пойманная рыбка вызвала у всех, кроме нашего многоопытного проводника, непод­дельный интерес. Мы разглядывали трепыхаю­щуюся рыбешку, я ножом попытался выковыр­нуть у нее изо рта крючок. И поразился, увидев ее зубы.

— Ничего себе! — восхитилась Ольга. — На­стоящая пила!

— А я еще думала о купании! — заметила Ви­ка. — Теперь меня в воду палкой не загонишь.

— Они не столь уж свирепы, — успокоил нас Гриша. — Начинают нервничать, лишь почуяв кровь. Но без надобности в воду здесь лучше дей­ствительно не соваться. Кстати, пираний вполне можно есть, они вкусные.

Пиранью мы есть не стали и в итоге отпустили, не забыв сфотографироваться с ней, после чего я смотал удочку — пора было плыть дальше.

До вечера мы успели подняться вверх по тече­нию еще километров на тридцать. Обошлось без происшествий, сельва пока была к нам на редкость благосклонна. Мы могли бы плыть еще около часа, но, заметив подходящее место, решили остановить­ся — ночь здесь наступала очень быстро, словно кто-то просто задергивал занавес.

Это была наша первая ночь в джунглях. Устрой­ством бивуака распоряжался Гриша: под его ру­ ководством мы очистили солидных размеров пло­щадку, для этого пришлось как следует поработать мачете. Пожалуй, именно здесь я впервые ощутил, насколько здешний лес отличается от нашего, рос­сийского. Здесь даже невозможно было развести костер — все оказалось сырым, гнилым, покрытым плесенью. Вы слышали когда-нибудь о пожарах в Амазонской сельве? Вот и я тоже не слышал. Глядя на пропитанный водой лес, я понимал, что устроить здесь пожар весьма проблематично. Только теперь я догадался, почему Гриша взял в путешествие га­зовый примус и десяток маленьких, похожих на аэ­розольные, баллонов с газом. Не знаю, может, нам пока просто не повезло с местом ночлега. Как бы то ни было, мои восторги по поводу местных кра­сот значительно поутихли.

Спали мы в натянутых между деревьями гама­ках, при этом еще и тщательно укрывшись полога­ми. Как объяснил Гриша, это был самый надежный вариант. С собой в гамак я предусмотрительно за­хватил ружье — мало ли что. Правда, заснул да­леко не сразу — джунгли жили своей ночной жиз­нью, то и дело раздавались какие-то шорохи, крики птиц и зверей. Учитывая то, что на ночь Гриша по­потчевал нас красочными историями о нападениях на путешественников местной живности, начиная от ягуаров и заканчивая змеями, заснуть оказалось не так уж просто.

Следующие сутки нашего путешествия не при­несли ничего необычного: мы плыли под ровный ро­кот моторов, даже крокодилы уже не вызывали у нас особого любопытства. Все наше внимание было приковано к берегам — мы тщательно выискива­ли любые свидетельства присутствия человека. Будет очень печально, если нам не удастся найти профессора. Впрочем, пока нам везло. Оставалось надеяться, что это везение будет продолжаться и дальше.

Очередной ночлег прошел более организованно, мы уже знали, что и как делать. Да и место на этот раз оказалось более высоким. И хотя я несколько раз просыпался от ночных звуков, спал все-таки уже значительно лучше.

Третий день нашего путешествия начался с дождя. Сначала он едва накрапывал, но час спу­стя хлынул настоящий ливень. Спрятаться мы не успели, поэтому решили продолжать путешествие, укрывшись тонкими, умещающимися в кармане, плащами. Впрочем, они помогали мало, в итоге мы все равно вымокли до нитки.

К полудню дождь закончился, выглянуло солн­це. Мы повеселели. Я рассчитывал, что к обеду по такой жаре моя одежда полностью высохнет. Уже поглядывал на часы, прикидывая, не пора ли на­чать искать место для остановки. Однако моим меч­там о сытном обеде не суждено было сбыться...

Все началось с того, что я ощутил очень бо­лезненный укол в шею. Полагая, что меня укуси­ла какая-то местная пакость, машинально смах­нул ее рукой. И понял, что это было совсем не на­секомое...

На полу лодки лежала игла какого-то растения, обернутая с толстого конца пучком растрепанных древесных волокон. Мгновение спустя я ощутил второй укол, на этот раз в плечо. И тут же услы­шал, как вскрикнула Ольга.

Все, что происходило дальше, я помнил до­статочно смутно. Гриша дал лодке полный газ, я схватил ружье. И тут же покачнулся, ощутив го­ловокружение. Наугад выстрелил по джунглям, но большего сделать не успел — в плечо мне впи­лась новая игла, я выдернул ее и бессильно опу­стился на дно лодки. В глазах двоилось: цепляясь за борта, я попытался добраться до Ольги — она

уже лежала в лодке, ее глаза были закрыты. Гриша тоже терял сознание: лодка вильнула и врезалась в прибрежные заросли, мотор еще несколько секунд поработал и заглох. Не в силах что-либо сделать, я посмотрел туда, где была лодка Сергея, — может, хоть им с Викой удастся уйти?

Не удалось. Прямо на моих глазах в плечо и шею Сергея вонзились сразу несколько игл — чудо, что ему еще удавалось вести лодку. Но это не могло длиться слишком долго: Сергей покач­нулся, опустился ниже. Его голова свесилась, рука выпустила ручку управления. Двигатель перешел на малый газ, лодка описала плавную дугу и ут­кнулась в берег. Того, что было дальше, я уже не видел — мои веки неудержимо смыкались, и не было в мире силы, способной спасти меня от про­вала в небытие...

Очнулся я от того, что по моему лицу текла вода. Судорожно вскинулся — и встретился глазами с очень необычным человеком.

Он был полугол. Его бородатое лицо украшали цветные узоры, на шее висели какие-то бусы. Весь гардероб этого человека состоял из набедренной повязки. Его можно было бы принять за индейца, если бы не голубые глаза.

В руках он держал кувшин. Точнее, сосуд, сде­ланный из плода какого-то растения. Очевидно, именно из него он и поливал меня водой. Убедив­шись, что я очнулся, незнакомец отошел от меня.

Только теперь я понял, что мои руки и ноги свя­заны. И связаны хорошо, причем не веревками, а кусками какой-то тонкой прочной лианы. Слегка приподнявшись, я огляделся.

Вся наша экспедиция была в сборе. Сергей и Гриша, тоже связанные, все еще находились без сознания — очевидно, им досталось слишком мно­го иголок. Девушки уже очнулись: они тоже были связаны, поблажек для них не сделали. Кроме нас и голубоглазого дикаря, здесь находились и другие люди. И вот они-то как раз были самыми настоя­щими индейцами.

— Оля!.. — тихонько позвал я. — Как ты?