колхозам. Далеко не все жители Москвы, Ленинграда, Киева и некоторых других крупных городов получили паспорта. Тысячи бывших капиталистов, дворян и других «лишенцев» (то есть людей, лишенных избирательных прав) вынуждены были уехать в провинциальные городки, где становились обычно мелкими служащими в местных учреждениях.
7
Об ошибках и злоупотреблениях властью при проведении коллективизации написано немало. Меньше известно об ошибках и злоупотреблении властью при проведении индустриализации.
В годы первой пятилетки страна добилась больших успехов. Только с 1928 по 1933 год были построены 1500 крупных предприятий и заложены основы таких отраслей промышленности, каких не знала царская Россия: станкостроения, автомобилестроения, тракторостроения, химической и авиационной промышленности. Налажено производство мощных турбин и генераторов, качественных сталей, ферросплавов, синтетического каучука, азота, искусственного волокна и др. Введены в строй тысячи километров новых железных дорог и каналов. На бывших национальных окраинах России — в Средней Азии и Закавказье, Казахстане, Татарии, Бурят-Монголии созданы крупные очаги промышленности. Возрос промышленный потенциал Урала, Сибири и Дальнего Востока, где начала возникать вторая топливно- металлургическая база промышленности. Создана оборонная промышленность. По всей стране возникли сотни новых городов и рабочих поселков. В громадную работу, связанную с созданием современной промышленности, вложил немалые усилия и Сталин. Однако и здесь он поступал нередко не как мудрый государственный деятель, а как прожектер и волюнтарист, создавая для страны и партии дополнительные трудности.
Так, например, пятилетний план 1928/29-1932/33 годов был составлен в двух вариантах — «отправном» и «оптимальном», причем отправной план примерно на 20 процентов уступал оптимальному. Уже в первые два года пятилетки стало ясно, что для выполнения оптимального плана нет условий. Западные кредиты были слишком малы. Экспортные ресурсы СССР недостаточны. Из-за мирового экономического кризиса цены на сырье на западных рынках резко упали. Каждую машину приходилось оплачивать в 2–2,5 раза большим количеством сырья и материалов, чем предполагалось. К тому же уменьшилось валовое производство сельского хозяйства. Если раньше считалось, что производство сельскохозяйственной продукции станет расти и накопления из этой отрасли можно будет широко использовать при создании промышленности, то теперь приходилось пересматривать расчеты. Голодающая деревня к концу первой пятилетки мало чем могла помочь развитию промышленности.
Поэтому, несмотря на огромные усилия, старт первой пятилетки был не слишком успешным. В 1929 году, например, производство чугуна и стали увеличилось только на 600–800 тысяч тонн, тракторов выпустили лишь 3,3 тысячи. Медленнее, чем планировалось, возрастало производство продукции легкой и пищевой промышленности. Плохо работал железнодорожный транспорт. Возникла необходимость снизить многие задания и контрольные цифры пятилетнего плана, ориентируясь на его отправной вариант. Однако Сталин настоял, напротив, на значительном увеличении многих заданий.
«Работа ЦК… — говорил он на XVI съезде ВКП(б) в июне 1930 года, — шла, главным образом, по линии исправления и уточнения пятилетнего плана в смысле увеличения темпов и сокращения сроков…
По черной металлургии: пятилетний план предусматривает доведение производства чугуна в последний год пятилетки до 10 миллионов тонн; решение же ЦК находит эту норму недостаточной и считает, что производство чугуна в последний год пятилетки должно быть поднято до 17 миллионов тонн.
По тракторостроению: пятилетний план предусматривает доведение, производства тракторов в последний год пятилетки до 55 тысяч штук; решение же ЦК находит это задание недостаточным и считает, что производство тракторов в последний год пятилетки должно быть поднято до 170 тысяч штук.
То же самое нужно сказать об автостроении, где вместо производства 100 тысяч штук автомобилей (грузовых и легковых) в последний год пятилетки, предусмотренных пятилетним планом, решено поднять производство автомобилей, до 200 тысяч штук.
То же самое имеет место в отношении цветной металлургии, где наметки пятилетнего плана увеличены более чем на 100 %, и сельхозмашиностроения, где наметки пятилетнего плана также увеличены более чем на 100 %.
Я уже не говорю о строительстве комбайнов, которое не было вовсе учтено в пятилетнем плане и производство которых должно быть доведено в последний год пятилетки минимум до 40 тысяч штук».
Такого рода авантюризм в планировании встретил серьезные и обоснованные возражения и беспартийных специалистов, и многих большевиков-хозяйственников. Сталин не пожелал считаться с их доводами. Однако репрессии и угрозы не привели к ускорению темпов развития промышленности. В 1930 году планировалось увеличить ее продукцию на 31–32 процента — фактический прирост 22 процента. На 1931 год было принято обязательство увеличить промышленное производство на 45 процентов — фактический рост 20 процентов. В 1932, году он снизился до 15 процентов, а в 1933 году — до 5 процентов. Уже в 1932 году был снят лозунг «За 17 миллионов тонн чугуна», значительно сокращены планы развития черной и цветной металлургии и машиностроения.
Тем не менее в январе 1933 года Сталин объявил, что первый пятилетний план выполнен досрочно — за 4 года и 3 месяца, и что уже в 1932 году промышленное производство достигло контрольных цифр, намеченных на 1933 год.
Началась шумная пропагандистская кампания. С ее помощью Сталин хотел замаскировать тяжелое положение, которое сложилось в стране, особенно из-за острого дефицита продовольствия и голода в основных сельскохозяйственных районах.
Конечно, промышленность сделала за годы первой пятилетки заметный шаг вперед. Однако это продвижение было отнюдь не столь значительным и быстрым, как об этом было объявлено на январском Пленуме ЦК ВКП(б). Приведенные Сталиным цифры были основаны на сознательной фальсификации.
Рост валовой продукции промышленности планировался ВСНХ и Госпланом, на пятилетие 1928/29- 1932/33 годы в 2,8 раза, при этом по группе «А» — в 3,3 раза. Фактически за пять лет продукция всей, промышленности увеличилась в 2 раза, а производство средств производства — в 2,7 раза, значительно ниже плановых наметок. Производство предметов народного потребления увеличилось на 56 процентов, а не в 2,4 раза, как намечалось.
Однако и этот прирост в ряде случаев был чисто «статистическим», в связи с проводившейся тогда специализацией производства стоимость некоторых полуфабрикатов учитывалась при отчетах дважды: вначале при оценке работы предприятия, выпускающего полуфабрикат, а затем при оценке работы предприятия, дающего готовое изделие.
Анализ выполнения первой пятилетки не только по валовому производству, но и по натуральным показателям убеждает, что общие результаты были гораздо скромнее, чем об этом сообщалось. К концу пятилетки не было выполнено не только большинство контрольных заданий ее оптимального варианта, но и многие наметки отправного. Тем более остались невыполненными те нереальные задания, о которых Сталин говорил на XVI съезде партии.
Сталин объявил, что задание по производству чугуна на последний год пятилетки увеличивается с 10 миллионов тонн до 17 миллионов тонн. Фактически в 1932 году было выплавлено 6,16 миллиона тонн. Даже в 1940 году выплавка чугуна составляла 15 миллионов тонн и превысила 17 миллионов тонн только в 1950 году. Вместо 10,4 миллиона тонн стали в 1932 году было выплавлено 6 миллионов тонн, а проката вместо 8 миллионов тонн произведено 4,4 миллиона тонн.
Производство электроэнергии в последний год пятилетки намечалось довести до 22 миллиардов киловатт-часов. Фактически было получено в 1932 году 13,4 миллиарда киловатт-часов. Производство угля и торфа отставало в 1932 году на 10–15 процентов от контрольных заданий. Лучше обстояло дело с добычей нефти — уже в 1931 году ее добыли 22,4 миллиона тонн, то есть больше, чем было запланировано на 1932–1933 годы. Однако в последующие два года добыча снова упала.
