Фиби заговорила прежде, чем хоть что-то успела сообразить.
– Мне хочется большего, чем просто тебя целовать.
– Я знаю, – ответил Алекс.
– Откуда?
Он рассмеялся.
– Не все нужно объяснять словами. Девушка ощутила, как в ее душе созрело твердое решение. То было желание, незнакомое прежней Фиби, и тем не менее оно казалось ей естественным, как глоток свежего воздуха.
– Тогда почему бы нам не…
Алекс слегка отстранился от девушки.
– Ты не понимаешь, о чем просишь.
– Нет-нет… Я все прекрасно понимаю. Он замолчал.
Фиби представила себе его руки на ее теле, и огонь разгорался еще сильнее.
– Ну, пожалуйста, – услышала она собственный шепот. – Ты ведь сам сказал, что я больше не должна бояться.
Мужчина молча поднялся и подал ей руку, помогая встать. Нервозность и волнение охватили девушку, когда Алекс помог ей снять коньки. Сейчас Фиби думала о какой-то чепухе: о том, что водяная крыса пробила во льду лунку, чтобы полакомиться водорослями, что тяжелые и мрачные тучи обещают сильный снегопад и очень скоро станет совсем темно, а если снегопад кончится, то они вполне смогут увидеть звезды.
Алекс, между тем, проявлял сдержанность. По дороге домой он держал девушку за руку, а когда они пришли, стал растапливать печь, пока в комнате не стало тепло и уютно. Фиби сняла верхнюю одежду и повесила ее сушиться. Она лихорадочно размышляла о том, что ей предстоит, и не испугается ли она в самый неподходящий момент.
– Ну что, не передумала? – с нежностью в голосе спросил молодой человек.
– Нет, – девушка поспешила ответить, действительно боясь передумать.
Хосмен подбросил в печь очередное полено.
– Я тебя не обижу, не бойся… Не хочу показаться самоуверенным, но еще ни одна женщина не жаловалась на меня…
Фиби вновь охватила нервозность, и на какое-то время она лишилась дара речи. А когда смогла заговорить, то крайне удивилась своим словам:
– Неужели?
– Дорогая, – мягко улыбнулся Алекс. – Доставлять женщине удовольствие – один из моих талантов. – Он протянул руку. – Пойдем.
Помедлив, Фиби коснулась его ладони. Нет, она совершенно не боялась этого мужчину. Быть может, столь длительное совместное проживание сроднило их?
Алекс усадил девушку возле огня и, встав на колени, стал снимать с нее унты.
– И вот почему ты не должна бояться, – объяснял он, не сводя с Фиби глаз, – я не буду заставлять тебя делать то, что тебе не нравится. И если захочешь, чтобы я прекратил, тот так и скажи – я тотчас остановлюсь. Даю честное слово.
Взяв девушку за руку, он подвел ее к кровати.
– Не знаю, что делать, – срывающимся голосом прошептала Фиби.
– Любовь моя, – не спеша расстегивая ее платье, прошептал Алекс. – Доверься мне… Тебе ничего и не надо делать.
– Но почему ты меня раздеваешь? Саймон этого не делал…
– То, что делаю я, не имеет никакого отношения к тому, что сделал он. Ничего общего. Это нечто совершенно иное. Я хочу любить тебя всю.
Она стояла, словно зачарованная, удивляясь тому, как Хосмен сумел так быстро справиться с маленькими пуговицами платья. Когда Алекс стал снимать с нее юбки, девушка задрожала.
– Тебе холодно? – спросил он.
Фиби стояла перед ним совершенно обнаженная.
– Нет.
– Все еще боишься?
– Наверное, – призналась она. – Немножко… Но тем не менее я этого хочу.
Желание стало еще сильнее, когда Алекс усадил ее на кровать и, встав на колени, начал целовать ее ноги. То, что он делал, противоречило всем представлениям Фиби. Вот он грех, о котором твердят на воскресных проповедях, запретный плод, который ведет прямо в ад. Но сейчас ей так хотелось туда, так хотелось…
Алекс целовал ее ногу, нежно щекоча языком так, что у девушки перехватило дыхание.
– Такая крохотная, – прошептал он, – ты не можешь себе представить, какая ты красивая и миниатюрная, любовь моя… Ложись… я сейчас, на минутку…
