— Не знаю.
Якобус осмотрел рану Пего. Выглядела она безобразно, но кровь остановилась. Он спросил у друга, о чем его расспрашивали те люди, и Пего сказал:
— Они приняли меня за террориста. Они не хотели поверить, что я из ОООС. Я слышал, как они переговаривались, Якобус. Они говорили, что им придется убрать нас обоих!
Пего долго молчал, а потом спросил:
— Почему буры так поступают?
Якобус не знал, что ему ответить.
Они лежали на выступе; Пего забылся беспокойным сном. Он часто дышал, а тело его все время непроизвольно подергивалось. Он стонал в лихорадке и что-то бормотал на своем родном языке. Якобус не спал и думал, думал — пока не закипели мозги. Что делали там те люди? На рассвете он услышал шум. Метрах в шести над ними послышались шаги. Кто-то шагал по краю обрыва. Он закрыл рукой рот Пего, а когда друг проснулся и открыл глаза, кивком показал наверх. Пего медленно кивнул. Он понял.
Над ними голос произнес на африкаансе:
— Блин! Чуть не свалился с утеса!
— Это никакой не утес.
— А что? Высота метров двадцать.
— Как ты, мать твою, можешь судить? Сейчас черно, как у негра в заднице.
— Тогда скажи, сколько отсюда донизу.
— Не важно. Придется идти в обход.
— К черту! Им все равно отсюда ни за что не спуститься. Слушай, а может, здесь есть какая-нибудь тропка вниз?
— Придется поискать. Нельзя же идти вечно. Они вышли на связь в четыре часа. Далеко им не уйти.
— Ладно. Пошли! Если они здесь проходили, то, наверное, пошли вон туда.
— Вряд ли они так далеко ушли. Нога-то у черномазого ни к черту.
— Кто их просил являться и все портить?
— Я даже пожрать не успел.
— Я тоже. А гражданские небось сейчас уминают стейки из антилопы, будь они неладны!
Один из них лягнул ногой камень.
— Слышишь звук? Здесь глубоко!
Тишина.
— А ты смог бы пристрелить белого?
Второй ответил не сразу. Заскрипели сапоги.
— В темноте не считается. Все равно не разглядишь, кто есть кто. Меня другое волнует: неужели они правда сумели определить местонахождение парня по рации? Пошли, обойдем утес.
Они ушли.
Я наблюдал за домом. Стемнело; на веранде никого не было. Потом из двери вышел блондин и направился к реке — не навстречу мне, а чуть наискосок. Он нес с собой снайперскую винтовку «галил».
По всей видимости, он решил расположиться на опушке рощицы. Правильно! Оттуда отличный обзор. Ловко придумано. Но только в том случае, если твоя позиция не рассекречена.
Располагайся, здоровяк! Окапывайся. Леммер из Локстона видит тебя. А Леммер из исправительного заведения строгого режима Брандвлей умеет ждать.
До скорого свидания.
В четыре утра ожила рация.
Якобус услышал характерное жужжание. Он нажал кнопку приема.
— Якобус Леру, Якобус Леру, прием!
Тот же голос, что и раньше.
Понимая, на что они рассчитывают, Якобус молчал.
— Якобус Леру, Якобус Леру, прием!
Снова и снова — без перерыва, каждые несколько минут одни и те же слова, произносимые очень терпеливо.
Потом:
— Я знаю, Якобус, ты меня слышишь. Извините за недоразумение, которое приключилось с Винсентом. Мы не знали, что вы из ОООС. — Голос звучал дружелюбно, сочувственно. — Ему нужен врач. Приведите его, мы можем помочь. «Жюльет Папа», отзовитесь!
В следующие полчаса они увещевали, обещали, но Якобус их не слушал. Он думал о том, что за час- другой, до рассвета, ему предстоит многое сделать. Надо найти помощь для Пего. Они должны убраться отсюда, иначе им конец.
Что он мог поделать? Они находятся километрах в семи от H10, грунтовой дороги, по которой ездят туристы, но придется сделать большой крюк, чтобы уйти подальше от страшных незнакомцев. Вряд ли это удастся.
Конечно, можно остаться на месте и затаиться, потому что, после того как они не вернутся на базу, командование начнет их искать. Но из-за раненой ноги Пего они не могут ждать так долго.
Рация молчала пять минут. Когда голос послышался снова, он звучал по-другому — жестко и сердито:
— Слушай меня внимательно! Дейл-Брук Кресент, сорок семь. Знакомый адрес? Дейл-Брук Кресент, сорок семь, Линден, Йоханнесбург!
Адрес родительского дома!
— У тебя десять минут, чтобы принять решение. Потом я направлю по этому адресу своих людей. Им на все плевать. Например, им ничего не стоит перерезать глотку женщине — просто так, забавы ради. Десять минут! Потом я звоню.
43
Все дарованные ему десять минут Якобус Леру думал. Потом он оставил рацию на выступе, разбудил Пего, и они сползли вниз, на дно каньона. Надо двигаться, пока не рассвело.
Спотыкаясь, они побрели на восток и добрались до границы с Мозамбиком.
Они не оставили Якобусу возможности выбора. Если бы он отозвался, они бы застрелили их с Пего. А угрозы в адрес его родных он тогда не воспринял всерьез. Его отец был большой шишкой, его отец был знаком с министрами, его отец занимался военными поставками, следовательно, он был важным винтиком в военной машине.
Им оставалось лишь одно — исчезнуть. До тех пор, пока не уйдут те люди, до тех пор, пока все не кончится.
К рассвету они не успели дойти до границы.
Когда небо на востоке заалело, они услышали шум вертолетов. Винты вращались все громче, ближе. Якобус нашел укрытие в зарослях мопани и сквозь листву наблюдал, как два вертолета летают вперед- назад, прочесывая квадрат за квадратом по их сторону Ка-Нвамури. Как и на вчерашней «сессне», на вертолетах не было никаких опознавательных знаков.
Вертолеты кружили над ними около часа, а потом улетели на юг.
Теперь Якобусу и Пего предстояло среди бела дня пройти мимо погранзаставы Шишенгедзим.
С погранзаставы отлично просматривался каньон, но все равно делать было нечего. Пего лихорадило, он совсем ослаб. И Якобус смертельно устал, потому что то нес друга на себе, то поддерживал его.
Он проковылял четыреста метров мимо заставы, все время ожидая услышать выстрелы. Он
