лежала стопка исписанных листов бумаги. Рэйчел включила компьютер и принялась за работу.
В понедельник утром Ник потратил час на то, что уговаривал себя не ходить в редакцию журнала «Атланта тудей». Еще полчаса ушло на поиски предлога, чтобы все-таки побывать там. И вот теперь он стоял в дверях её маленького офиса.
– Рэйчел, – позвал Ник.
При звуке его голоса она так резко опустила руку с карандашом, что едва не опрокинула кофейную чашку. Глаза их встретились: взгляд Ника сиял от радости, Рэйчел же смотрела настороженно.
– Привет, Ник. Зачем ты здесь? – Рэйчел могла гордиться твердостью своего голоса.
– Я вижу, швы сняли. – Ник намеренно избегал отвечать на заданный ею вопрос. – Не больно было? – спросил он и посмотрел на Рэйчел пристальным взглядом.
– Нет, все в порядке. Очевидно, я оказалась чересчур твердолобой.
Ник коротко рассмеялся.
– Да, я заметил, – произнес он довольно сухо и, увидев стопку бумаг на столе, добавил: – У тебя много работы, я надолго не задержусь. Просто проезжал мимо и зашел пригласить тебя поужинать сегодня вечером.
Долю секунды Рэйчел боролась с желанием сказать «да» и победила.
– Не могу, – сказала она с показным сожалением. – Одного из наших сотрудников положили на серьезную операцию, и мне поручили закончить его статью.
– Тогда завтра? – спросил Ник почти угрожающе.
– Завтра у меня аэробика. – Рэйчел избегала смотреть Нику в глаза.
От дружелюбного выражения на его лице не осталось и следа. Ледяной взгляд голубых глаз пробирал холодом до костей.
– В среду? – Его голос звучал почти враждебно.
– Шарлотта и Бен попросили посидеть с детьми. – Она вдруг сама рассердилась и с вызовом вздернула подбородок. Ник явно не привык, чтобы ему отказывали, но это не давало ему права устраивать ей сцену.
На несколько секунд в комнате повисло неловкое молчание. Ник старался подавить в себе раздражение, и это ему удалось.
– Ну что ж, – вздохнул он с сожалением, – как видно, надо заблаговременно записываться в очередь, чтобы попасть в твой светский календарь.
Он встал, обошел вокруг стола и остановился в нескольких дюймах от Рэйчел.
– Ты можешь быть твердолобой, дорогая, но и я на редкость упрямый. – И прежде чем она успела ему ответить, он закрыл ей рот страстным поцелуем.
Бедная Рэйчел! Стоило Нику прикоснуться к ней, как все ее напускное безразличие тут же испарилось. Она желала его близости. Ник понял это. Он понял, что небезразличен ей, как она хотела это показать несколько минут назад.
А Рэйчел совершенно потеряла голову. Она забыла, кто она и где находится. Но Ник не забыл. Стоило Рэйчел крепче прижаться к нему, как он тут же отодвинул ее от себя, потом улыбнулся и молча вышел из офиса. Это было унизительно! Рэйчел опустилась в кресло и закрыла лицо руками.
К среде она убедила себя, что Ник, возможно, и не заметил ее страстного ответа на его поцелуй. Он не позвонил, не зашел. Может быть, решил, что бесполезно назначать ей свидания? Вот и хорошо!
Рэйчел убрала со стола остатки ужина и проводила малышей в гостиную. Там Кевин уселся перед телевизором смотреть свое любимое шоу, а Хизер взяла книжку и забралась на колени к Рэйчел.
– Почитай мне, – потребовала она тонким голоском.
– Хорошо, крошка. Что это? «Три поросенка». Моя любимая книжка.
Хизер устроилась поудобнее, положив голову на грудь Рэйчел и закутавшись в любимое одеяло. В тот самый момент, когда страшный Волк собрался уже было съесть первого поросенка, раздался звонок в дверь. Дети и Рэйчел вздрогнули от испуга.
Сняв Хизер с коленей, Рэйчел направилась в прихожую. Большой страшный волк действительно стоял в дверях, держа в руках коробку с горячей пиццей, от которой исходил аппетитный аромат. Его звали Ник, и он грозился разрушить единственную стену, защищавшую сердце Рэйчел.
От изумления она не смогла даже выдавить из себя улыбку. Ник же был благодарен Рэйчел за то, что она сразу не захлопнула перед ним дверь.
– Можно войти? – спросил он.
– Если эта пицца с колбасой и дополнительной порцией сыра, то добро пожаловать!
– Я заранее собрал нужную информацию. Ты не будешь разочарована.
Ответ прозвучал недвусмысленно, но Рэйчел вдруг подумала, что его можно истолковать по-разному. Она покраснела, опустила голову и посторонилась, чтобы Ник смог войти.
Кевин и Хизер с любопытством разглядывали незнакомца, который положил на журнальный стол большую пиццу.
– Дети, это мой друг. Его зовут Ник.
Кевин хмуро посмотрел на Рэйчел:
– Мама не разрешает няням приводить в дом своих друзей.
