спутать.
Тучи унеслись вслед за штормом, и над головой мерцали звезды, подмигивая собственным отражениям в черной воде.
Если бы Ник любил ее, они бы сейчас смотрели на звезды вместе.
Гнев сменился отчаянием. У Евы задрожал подбородок.
Она расставила ноги шире, чтобы не потерять равновесия, — волнение на море усиливалось. Внутренние части ее бедер все еще были скользкими и влажными. Ева уронила голову на перила и дала волю слезам.
Она вообще не думала.
Она позволила телу решать за себя, понадеявшись, что Николас Скотт — нашла кому довериться! — все сделает правильно.
— Да он пренебрежет правильным решением, даже если оно ужалит его в зад, — прошептала Ева полногрудой женской фигуре на носу «Сьюзен Би».
О ней, по всей видимости, можно сказать то же самое. Но разве она могла отказать сердцу? Она любит этого мужчину, черт бы его побрал!
Возможно, крепкий удар в пах был не самым удачным способом это показать, но она не могла иначе выразить свое возмущение.
— Карманные деньги! — с отвращением проговорила Ева. Как будто она заключает с ним торговую сделку. Чертово соглашение о предоставлении услуг!
Отчаяние сменилось стыдом.
Николас думал, что может купить право пользования ее телом, тогда как она считала, что предлагает ему свое сердце. Она зажала рот ладонью, чтобы заглушить рыдания.
— Мисс Апшелл! — Голос мистера Хиггса оборвал ее мрачные мысли. — Что вы здесь делаете?
Ева расправила плечи и вытерла глаза.
— Мне нужно было подышать свежим воздухом.
Ева надеялась, что избежит встречи с вахтенным командиром, если укроется на носу корабля. Она почти никого не знала из матросов, потому что большую часть плавания просидела взаперти в каюте Ника. На «Молли Харпер» ее с подругами предупреждали, что не стоит разгуливать по кораблю без сопровождения: моряки не отличались галантностью и им нельзя было доверять. Но поскольку ее обнаружил мистер Хиггс, Ева не переживала по поводу того, что ее застали на палубе одну. С Хиггсом она чувствовала себя легко, как со старым приятелем.
— Вы плакали, — сказал Перегрин, хотя Ева надеялась, что он этого не заметил. — Что-то с капитаном? Ему стало хуже?
— Нет, мистер Хиггс, с капитаном все в порядке.
То есть будет в порядке, когда перестанут болеть его распухшие яйца, но Хиггсу не обязательно вникать в такие мелочи. Ева высморкалась в платок, который ей предложил Перегрин, радуясь, что тому хватило такта не расспрашивать больше о причине ее слез.
Почему она не могла влюбиться в кого-нибудь такого же надежного, как мистер Хиггс, на кого всегда можно положиться? Зачем, ради всего святого, нужно было отдавать свое сердце и девственность проклятому владыке острова Дьявола?
— Вы уверены, что с капитаном все в порядке? — спросил мистер Хиггс.
— Да, с ним все нормально. Более того, здоровье капитана полностью восстановилось и он больше не нуждается в моем уходе. Есть ли на корабле какая-нибудь каюта, куда я могла бы перебраться? — спросила Ева. — Дальнейшее пребывание в капитанской повредит моей репутации.
Гамак, который натянул для себя Ник, поддерживал у его подчиненных иллюзию, будто Ева находится в каюте исключительно ради заботы о его здоровье. Неужели они забыли, что капитан принес женщину на борт против ее воли и держал под замком еще до шторма?
Как всегда, что бы ни делал
Даже если она станет содержанкой Николаса, его никто не осудит. Пострадает только ее доброе имя.
Это было нечестно, но так же закономерно, как восход солнца на востоке.
— «Сьюзен Белл» не приспособлена для перевозки пассажиров, мисс, — нахмурившись, ответил Хиггс. — Все матросы спят в гамаках, натянутых в трюме.
— А для командного состава что-нибудь предусмотрено? — с надеждой спросила Ева.
Хиггс покачал головой.
— На нашем корабле каждый дюйм на счету. У нас грузовое судно, понимаете?
Еве пришла в голову свежая мысль.
— Судно, на котором иногда прячут контрабанду?
Хиггс пожал плечами.
— Время от времени мы на малышке перевозим кое-какие товары, не перечисленные в декларации.
— Тогда у вас должен быть тайник, — резонно заметила Ева: за несколько недель в Ньюгейтской тюрьме она узнала много секретов преступного мира. — Место, куда не догадаются заглянуть акцизные чиновники, даже если станут обыскивать судно.
Хиггс улыбнулся.
— Вы слишком уж умны, мисс Апшелл. Да, у нас есть тайник, но для такой, как вы, он не подойдет.
— Позвольте мне судить об этом самой! Хорошо, мистер Хиггс? — Ева еще раз высморкалась в платок. — Могу я на него посмотреть?
Хиггс нахмурился.
— Я обязан спросить разрешения у капитана. Даже не все наши матросы знают, где расположен тайник. Понимаете, чем меньше людей посвящены в тайну, тем больше шансов, что ее не раскроют.
Ева попыталась сразить Перегрина своей самой обворожительной улыбкой.
— Я умею хранить тайны, мистер Хиггс. Вы можете смело доверить мне секрет.
— Тем не менее решать должен капитан. — Хиггс вытянулся по-военному, и Ева задумалась о том, где он мог служить в прошлом. — Если вы подождете здесь, я пойду и узнаю.
— Не нужно, мистер Хиггс, — отозвалась Ева. — Пожалуйста, не беспокойте его.
— Какое может быть беспокойство? Напротив, я рад, что вы сообщили мне об изменении обстоятельств, теперь мы примем соответствующие меры.
Не говоря больше ни слова, Хиггс развернулся на каблуках и зашагал прочь, унося с собой единственный шанс Евы спрятаться на борту корабля.
Перегрин едва сдерживал ярость. Он больше десяти лет служил Николасу Скотту верой и правдой, но теперь, наконец, его терпение лопнуло. Он смотрел сквозь пальцы на эксцентричные выходки Ника, потому что никогда еще не встречал лучшего моряка. Но после того как капитан похитил мисс Апшелл и без нужды подверг команду и судно опасности, он упал с пьедестала, на который воздвиг его Хиггс.
А теперь он довел мисс Апшелл до слез.
Пришло время поговорить с Ником — как первый помощник с капитаном.
А если это не поможет, то как мужчина с мужчиной.
Когда Перегрин постучал в дверь каюты, капитан велел ему войти, при этом голос его напоминал раскаты грома. Хиггс собрался с духом и толкнул дверь.
Капитан сидел на койке, свесив длинные ноги. Его колени прикрывала простыня, но было видно, что он совершенно голый.
— Докладывайте, мистер Хиггс.
