– У дверей ждет путешественник, сэр, – доложил дворецкий. – Он спешит и очень взволнован.
– Ему следовало приехать в более подходящее время, – сказал сэр Роберт. – Он назвал свое имя?
– Нет, сэр. Он велел передать вам, что приехал по делу, о котором вам известно.
Сэр Роберт быстро поднялся.
– Новый управляющий, – с улыбкой объяснил он гостям. – Позднее мне придется научить его хорошим манерам. А пока что умоляю простить меня. У него могут быть важные дела.
– Сэр Роберт едва дождался любезного позволения гостей удалиться в холл. Там у дверей стоял Кристофер Воуд, закрыв плащом лицо до глаз.
«Шут гороховый! – с презрением подумал сэр Роберт. – Наверняка опять скакал по газону!»
– Входите! – произнес он вслух и, пройдя в библиотеку, зажег на столе пару свечей. Когда Воуд снял плащ и шляпу, Бэннет понял, что на сей раз шпион не ломает комедию. Воуд был смертельно бледен, лицо его исказилось, а зубы стучали от смертельного страха.
– Я прибыл по самому опасному делу в мире! – заявил он, обшаривая глазами углы тускло освещенной комнаты. – Заехал к вам на пути из Сидлинг-Корта во Францию. Корабль ожидает меня в Пуле. Если бы стало известно, что я свернул с дороги…
– Мы бы пострадали от этого не меньше вас. Так что переходите к делу!
– Я добыл этот секрет!
Глаза сэра Роберта сузились. Ведь он предложил Воуду назначить за упомянутый секрет свою цену, и тот, судя по его виду, в самом деле им располагал.
– Ваша цена?
– Триста фунтов.
Тогдашние триста фунтов были почти равны теперешним трем тысячам. Сэр Роберт поднял брови.
– У меня в доме нет такой суммы.
– Даже если бы она была, я бы не осмелился ее взять. Мне нужен приказ вашим банкирам в Париже.
Бросив взгляд на испуганное лицо визитера, сэр Роберт сел за стол и написал распоряжение.
– Вы едете в Париж? Когда?
– Ближайшим вечером. Я должен доставить туда ложные известия о том, что мы живем здесь, не думая ни о каких опасностях, что старая шлюха на троне только румянит щеки и прогуливается с фаворитами, точно влюбленная девчонка, и что сэр Френсис Уолсингем отправлен к себе в Сидлинг Сент-Николас, потому что Елизавета им недовольна.
– А сэр Френсис сейчас, действительно, в Сидлинг Сент-Николас? – прервал его сэр Роберт.
– Да.
– В такое время? Почему?
– Завтра на рассвете он тайно отправляется в Плимут.
– В Плимут?
Сэр Роберт вскочил со стула. Это известие, несомненно, таило угрозу. Ибо в Плимуте находился Дрейк. Если Уолсингем и Дрейк – хитрый политик и проклятый мародер, намеренные избавить Англию от опасностей в открытом бою, объединят свои усилия, сэру Роберту Бэннету следует дважды подумать, прежде чем отмечать в Хилбери-Мелкум тридцатилетие царствования ее величества. Бэннет снова сел, посыпал письмо песком и вручил его Воуду, который со вздохом облегчения спрятал его за камзол.
– Откровенно говоря, сэр, я не вернусь из Парижа, – сообщил гость. – Я видел Бейбингтона в Тайберне и слышал вопли и молитвы Болларда под ножом палача. Помоги мне Боже благополучно добраться до Франции, и пускай эта проклятая страна отправляется в ад!
Воуд дрожал, как в лихорадке. В нем не осталось ничего от шута. Беднягу терзал неподдельный страх. Бросив на него еще один взгляд, сэр Роберт ударил в гонг.
– Вы сообщите ваши новости нам троим: моему сыну Хамфри, мистеру Стаффорду и мне.
– Нет! – воскликнул Воуд. – Только вам одному!
– Они посвящены во все так же, как и я, – ответил Бэннет. – В любом случае ваша история станет им известна, но она прозвучит более убедительно в ваших устах.
Он приказал явившемуся на вызов лакею попросить его сына и секретаря извиниться перед Норрисами и присоединиться к нему. В ожидании их сэр Роберт подошел к буфету и налил полный бокал крепкого чарнеко.
– Выпейте!
Зубы мистера Воуда стучали о стекло, но он проглотил вино, словно воду. В комнату вошли Хамфри и Стаффорд.
– Садитесь, – сказал им сэр Роберт. – И вы тоже, мистер Воуд.
Все расселись вокруг стола.
– Теперь говорите!
Воуд поведал свою историю слушателям, чьи обеспокоенные лица освещало пламя свечей. Никто ни разу не прервал его. Все сидели неподвижно, не отрывая от говорившего глаз.
