свои газеты в Харбине ('Заря'), в Тяньцзине ('Наша Заря') и в Шанхае ('Шанхайская Заря'), а также и отделение издательства в Париже.
Поистине, жизнь, достойная отражения в летописи!
'Заря' с первого же периода своего возникновения благодаря имени и организаторскому таланту М. С. Лембича привлекла к сотрудничеству лучшие эмигрантские литературные и журналистские силы Европы и Америки, и на ее страницах с начала 20-х годов можно было часто встретить имена Н. А. Тэффи, Дон-Аминадо, Б. Зайцева, И. С. Лукаша, А. Ренникова, Саши Черного и других. Естественно, что участие в газете таких писателей и журналистов повышало ее уровень.
'Заря' давала на своих страницах разностороннюю, объективную и правдивую информацию, не боясь острых для эмиграции тем, и была полезна людям, оказавшимся в изгнании. Но газета имеет еще одну большую заслугу перед дальневосточной эмиграцией — ее главным читателем. Об этом писал Г. Н. Шипков приблизительно следующими словами: ни одна из русских газет Зарубежья не бралась разубедить эмигранта в солидности его 'чемоданной психологии', по которой 'все эти Харбины с Шанхаями' — как и Париж, Константинополь, Прага — считались только пересадочными пунктами, откуда вот-вот откроется обратный путь — домой, на родину со всем своим скарбом. Своим 'местным' и 'чисто городским колоритом' маленькая вечерняя 'Заря', — писал Шипков, — стремилась помочь читателю 'распаковать' чемодан. Призывала осмотреться, органически врасти в жизнь края — потому что свершившееся, очевидно, должно было остаться надолго.
Что касается других типографий, издательств и книжного дела, то после революции многие из харбинских книжных магазинов и газет открыли собственные типографии и занимались коммерческой издательской деятельностью. Крупнейшим издателем оставалось Управление КВЖД, типография которого (с 1898 года!) располагала современным оборудованием и шрифтами на пяти языках. Она исполняла заказы и частных лиц, и других, посторонних дороге, организаций. Возросшую роль стала выполнять и типография Учебного отдела дороги, занимавшаяся, главным образом, выпуском учебных пособий, катастрофически не хватавших многочисленным харбинским школам.
Продолжали издательскую деятельность Общество русских ориенталистов (журнал 'Вестник Азии'), Типография и издательство б. Штаба Заамурского Округа пограничной стражи, получившая название 'ОЗО' (Общество заамурских офицеров); типолитография 'Коммерческая пресса', имевшая также книжный магазин (Новоторговая, 43), издательство В. А. Трайнина с книжным магазином (Китайская, 22) и другие.
Возник и целый ряд новых издательств, имевших, как я уже говорил, и книжные магазины: 'Русское дело', Р. М. Бурсук (магазин — Китайская, 11), Товарищество 'Просвещение' (дом б. Чистякова, Вокзальный проспект, угол Строительной), Товарищество 'Печатное дело' бр. Мошковых и Махлина (Диагональная, 21; книжный магазин — Китайская, 5) и другие (не буду утомлять читателя — всего более 25).
Ведущее место принадлежало издательству 'Русское дело' и издательству Михаила Васильевича Зайцева. Об этих двух несколько подробнее.
Единоличным владельцем фирмы 'Русское дело' был ген. Николай Михайлович Щербаков (в 1925 г. проживал в Харбине по адресу: Ажихейская, 6), но учредителями и практическими руководителями ее были лица с высшим специальным и филологическим образованием.
Вклад фирмы в дело народного образования в Харбине поистине огромен — она издала более 60 тыс. учебников для средней и начальной школы. Издательская работа ее была особенно ценной, если иметь в виду, что город и периферия постоянно ощущали острую нехватку таких изданий. Именно 'Русское дело' и восполняло этот изъян, давая учащимся по нескольку тысяч учебников в год. В двух магазинах фирмы постоянно имелся широкий выбор учебных пособий для всех типов школ. Мне представляется, что именно это направление работы издательства, внимательнейшее отношение к нуждам учащейся молодежи и создали ему популярность и привлекли к нему прочные симпатии клиентов. Молодежь и явилась основой быстрого развития этого издательства и книжного дела и его процветания в 20-х — 30-х годы.
Фирма, возникшая в Харбине с октября 1920 г., явилась пионером в области культурной работы в городе. Начав дело с маленького книжного киоска в Пассаже Кунста и Альберса, затем в старорусского стиля 'Избушке' с надписью на фронтоне 'Русское дело' на Большом проспекте близ Таможенной улицы, Н. М. Щербаков через 10 лет уже имел в Харбине два книжных магазина и процветающий филиал 'Русского дела' в Шанхае.
Фирма открыла здесь под своим названием в 1925 г. книжный и писчебумажный магазин и библиотеку. Предприятие быстро расширялось, переходя в более просторные помещения, и, в конечном счете, как свидетельствует В. Д. Жиганов в известной книге-альбоме 'Русские в Шанхае', стала лучшей и самой крупной в городе. Она располагала последними новинками издательств Европы и Америки; в 1925 г. в ней насчитывалось 480 томов, а в 1936 г. — уже до 15 тыс. томов различной литературы. Был прекрасный подбор книг по русской беллетристике, и особенное внимание постоянно уделялось формированию фонда детской литературы (до 2 тыс. томов).
В 1923 г. возникло и книгоиздательство Михаила Васильевича Зайцева, занявшее постепенно ведущее место по объему книжной продукции на рынке Северной Маньчжурии. Вот что говорится о нем в книге 'Великая Маньчжурская империя':
'Издательство выпустило за последние 10 лет [т. е. примерно с 1932 по 1942 гг. — Г.М.] около 150 книг самого разнообразного содержания, преимущественно беллетристики.
Это самое крупное из местных эмигрантских книгоиздательств, имевшее до войны хорошо налаженную связь со всеми книжными центрами русского Зарубежья. В частности, в издании М. В. Зайцева увидели свет не только произведения почти всех местных авторов, как-то: Н. А. Байкова, Ф. Ф. Даниленко, Н. Резниковой и др., но и довольно много книг заграничных, главным образом парижских, писателей — Тутковского, Наваль и др.
Среди изданных М. В. Зайцевым книг преобладает беллетристика, приблизительно 60 % из которой составляют романы, 25 % — повести и рассказы и 15 % — мемуарная литература. Кроме того, М. В. Зайцев издал немало детских книг. Средний тираж беллетристических произведений — 500 экземпляров, детских книг — 1000. Работа книгоиздательства носит антикоммунистический характер'.
Последняя фраза являлась дежурной для японской пропаганды (ведь это 1942 год, Маньчжоу-диго). Это было вполне обычное эмигрантское издательство, вынужденное, конечно, время от времени печатать заказываемую ему политическую литературу. Однако до начала 40-х годов и этого не было. Чтобы убедиться, достаточно будет проанализировать рекламные объявления этого издательства за ряд лет.
Тем не менее в 1946 году Михаил Васильевич был арестован и приговорен советским армейским трибуналом к 10 годам лагерей. Позднее, как и абсолютное большинство арестованных таким же образом в Маньчжурии русских людей, — полностью реабилитирован за отсутствием состава преступления.
Известным издателем и общественным деятелем в Харбине был также и Всеволод Александрович Морозов. Родился он 20 ноября 1891 г. в Омске. Старший сын мирового судьи, позднее товарища министра юстиции в правительстве А. В. Колчака Александра Павловича Морозова.
Окончил Омскую Мужскую гимназию и юридический факультет Петербургского университета (1914). Война и революция, можно сказать, поломали его судьбу. Получив назначение в Петербургскую Судебную палату, он вместо поступления на службу стал ратником ополчения. Затем была гражданская война, Сибирский Ледяной поход, который он проделал в составе Сибирского Казачьего полка армии В. О. Каппеля. В чине штабс-капитана, без документов об юридическом образовании, попал в Харбин и вынужден был работать помощником присяжного поверенного С. И. Егорова, а позднее, что можно назвать судьбоносным, — у Василия Федоровича Иванова, с которым они стали друзьями. Оба были членами Монархического объединения (МО) и единомышленниками в своих монархических убеждениях, которых Всеволод Александрович не скрывал ни в 'японский период', ни после прихода в Маньчжурию Советской армии. С началом Великой отечественной войны Советского Союза — убежденный 'оборонец'. Издавал книги Монархического объединения и работы В. Ф. Иванова. Вел большую общественную работу в качестве председателя литературно-художественного кружка при МО, 'переросшего' затем в Литературно- художественный кружок им. Августейшего поэта К. Р. Автор ценных мемуаров, хранящихся ныне в Российском государственном архиве литературы и искусства (РГАЛИ) и частично опубликованных (НСМ, № 27, о работе кружка и № 29, о члене кружка — талантливой харбинской поэтессе Ниночке Завадской, рано ушедшей из жизни).
В. А. Морозов — отец писательницы Галины Всеволодовны Логиновой (родилась 27 апреля 1915 г. в
