прятался метрах в двадцати от него. Там, где есть большие травоядные, хищники тоже должны быть немаленькими. Медведи, кугуары, волки — мало ли кто рыскает по здешним равнинам! А у него никакого оружия, да еще колено болит.
Он огляделся в поисках палки или камня; не нашел. Быстро засунул в рюкзак блокнот и надел куртку.
Знать бы, где оно теперь. Может, уже рядом?
Распахнув рубаху, Джон глянул вниз и переключил счетчик на 7536, однако нажать рычаг не решился. На этом самом месте может оказаться библиотека.
Джон попытался сориентироваться. Вход в библиотеку обращен к востоку, на памятник гражданской войне. Если пройти шестьдесят метров на восток, то окажешься как раз в центре парка — более безопасное место для перехода вряд ли удастся отыскать.
Подавив стон, Джон двинулся на восток, отсчитывая шаги.
Через пятьдесят два шага он услышал позади себя шум и обернулся. Сзади, в пяти метрах от него, на примятой траве стояло какое-то собакоподобное существо. Вообще-то, собачьими у существа были только морда и уши, глаза же, узкие, как щели, и изгиб спины скорее указывали на родство с семейством кошачьих. Шкура рыжая, по бокам — черные пятна размером с четвертаки.
Джон замер, оценивая противника. Тот был невелик, не больше бордер-колли. Человек — слишком большая добыча для такого хищника. Возможно, его привлекло просто любопытство.
— Ну, пошел отсюда! — закричал Джон, размахивая руками. Животное не шелохнулось, все так же пристально рассматривая двуногого незнакомца глазами-щелочками. Потом откуда-то сзади появились два его сородича.
Стайные хищники способны одолеть жертву, превосходящую их по размеру. Джон видел троих, но кто знает, сколько их затаилось в траве? Может, целая дюжина. Он побежал.
Твари атаковали сзади, хватая за ноги, бросаясь на спину. Джон упал; ногу раздирала боль, груз давил его к земле. Джон сбросил с плеч лямки рюкзака и прополз еще с метр. Надеясь, что он уже достаточно далеко от лестницы, нажал рычаг.
Раздался пронзительный гудок — прямо на Джона неслась какая-то махина.
Он попытался отскочить, но его рука застряла. От неловкого движения запястье пронзила боль.
Джон посмотрел вверх через плечо, и взгляд уперся в решетку радиатора. До парка Джон все-таки не дошел. Он находился на проезжей части в метре от тротуара.
Джон встал на колени. Кисть руки утопала в асфальте. Джон уперся и потянул — никакого результата, кроме боли.
— Парень, ты цел? — Возле раскрытой дверцы машины стоял водитель.
Джон не ответил. Он рванул еще раз, и рука освободилась, разбросав вокруг кусочки битума и щебень. В асфальте остался отпечаток ладони.
Подошедший водитель помог Джону подняться и отвел его к бордюру.
— Тебе лучше присесть. Прости, что так вышло. Ты прямо из ниоткуда возник. — Потом он оглянулся и воскликнул: — Боже мой! Это твоя собака?
Джон увидел голову и переднюю часть тела одного из котопсов. Переместилась только половина животного. Из раскрытой пасти торчали желтые зубы, глаза остекленели. На асфальте была кровь и внутренности.
— О боже, я убил твою собаку! — сокрушался шофер.
— Нет… Она… не моя… Она… гналась… за мной, — проговорил Джон, тяжело дыша.
Мужчина огляделся.
— А вот как раз и Харви, — сказал он, показывая на полицейского в кафе, где Джон завтракал утром. То есть, не именно здесь. Это ведь уже другая вселенная. Машина, которая его чуть не сбила, ездила на бензине.
— Эй, Харви! — закричал мужчина, размахивая руками. Кто-то тронул полицейского за плечо, и тот повернулся, устремив взгляд на залитую кровью улицу.
Несмотря на полноту, двигался Харви быстро. Бросив в мусорное ведро пончик и стакан, он тут же направился к ним, по пути вытирая руки о штаны.
— Что тут произошло, Роджер? — Полицейский бросил взгляд на запыхавшегося, измученного Джона, потом на котопса. — Откуда это, черт возьми?
Он тронул ботинком останки животного.
— Эта тварь, похоже, гналась за парнем. Я налетел на нее и чуть не сбил парня. Кто это? Барсук?
— Кто бы это ни был, ты его уделал. — Харви повернулся к Джону. — Сынок, ты в порядке?
— Нет, — ответил Джон. — Я вывихнул запястье и подвернул ногу. Животное, должно быть, бешеное. Гналось за мной от самой библиотеки.
— Вот так так! — Полицейский присел на корточки. — Кажется, оно тебя цапнуло за ногу. — Он задрал Джону штанину и показал на отметины зубов. — Придется делать уколы, сынок.
Он вызвал службу по контролю за животными и «Скорую» для Джона. Работник из службы долго искал вторую половину котопса. На вопрос Харви, что это за зверь, только пожал плечами: «В первый раз такого вижу». Когда он поднял останки, Джон увидел обрывки рюкзачных лямок и даже застонал от досады — рюкзак с тысячью семьюстами долларов остался в предыдущей вселенной под другой половиной котопса.
Медсестра обработала Джону голень, осмотрела запястье и колено, потом осторожно тронула лоб.
— Ой, — отпрянул Джон.
— Что такое? У тебя, наверное, сотрясение. Надо же — попасть под машину, спасаясь от бешеной собаки. Ну и денек у тебя!
— Да, денек неважнецкий.
— Неважнецкий, — повторила она. — Давно я не слышала этого слова. Так говорила моя бабушка.
— Моя тоже.
Его положили на носилки и погрузили в «Скорую». Вокруг собралось порядком народу. Джон ждал, что вот-вот кто-нибудь узнает его и позовет по имени, но ничего не произошло. Возможно, здесь его тоже не существовало.
«Скорая» приехала в больницу Рота — строгое здание пятидесятых годов, точно такое же, как во вселенной Джона. Минут пятнадцать он просидел у кабинета неотложной помощи, потом пришел пожилой врач и тщательно осмотрел Джона.
— Порезы ладони, небольшое растяжение запястья. Ничего страшного, — констатировал он. Ощупав колено, добавил: — Растяжение связок правого колена. Наложим повязку. Пару дней придется походить на костылях.
Через несколько минут пришла женщина с планшетом в руках.
— Надо заполнить бланки, — сказала она. — Тебе уже есть восемнадцать?
Джон покачал головой, быстро соображая, как быть.
— Сейчас приедут родители.
— Ты им позвонил?
— Да.
— Нам потребуется информация о страховке.
Морщась от боли, Джон слез со стола, выглянул в дверь и проследил за женщиной, пока она не скрылась. Потом заковылял по коридору в другую сторону до аварийного выхода. Открыл дверь и, оставив позади себя вой сирены, направился через стоянку прочь.
К утру холод пробирал до костей. Колено распухло и стало размером с дыню; внутри пульсировала боль. Ночевка на библиотечной лестнице была явно не на пользу. Первичный, наверно, уже пошел в школу. На английский. Хоть бы, гад, сочинение о Хопкинсе написал!
Джон спал мало — болело колено, и на душе скребли кошки. Он потерял кучу денег, остались только семнадцать долларов в бумажнике. Лишился рюкзака. Удрал из больницы, не оплатив счет. Одежда
