поклоне. – Барон Альфред фон Гейнц.
Точно, германец! Но что он задумал? На турнир решил вызвать по всей форме, что ли?
Бурцев потерял дар речи. Остальные тоже не спешили говорить.
Неловкую паузу вновь прервал странный немец:
– А разрешено ли мне будет узнать, кто предводительствует благородными рыцарями, прибывшими в наши края? И не соизволят ли прославленные воины оказать мне честь, посетив мой скромный Шварцвальдский замок?
Ни фига себе! Удивительное гостеприимство!
Бурцев выступил вперед. Лихорадочно соображая, как правильнее будет назваться в такой ситуации самому. Решил пока повременить.
– Мы прибыли сюда недавно, – осторожно начал он по-немецки. – Совсем недавно, вы понимаете, и… и…
И что «и»?
– … и…
Бурцев неопределенно помахал рукой. Что бы еще сказать этакого? Нейтрального?
– О, мы не думали, что вы прибудете так скоро! И что поедете по этим опасным местам, – снова ошарашил разговорчивый рыцарь. В словах незнакомца послышались виноватые нотки. – Иначе мы давно были бы здесь.
– Что? – изумился Бурцев. – Не думали? Что мы прибудем? Так скоро?
Выходит, их еще и ждали? Очень, очень интересно!
Удивление Бурцева было искренним, но собеседник, видимо, истолковал его по-своему.
– Если бы я только знал! – Невероятно! Спешившийся всадник, в самом деле, оправдывался. – Поверьте, я бы незамедлительно организовал встречу, достойную послов магистра Ульриха фон Юнгингина.
– Послов? Магистра?
Блин, каких послов?! Какого магистра?!
– Великого магистра, – смутившись еще сильнее, поспешно добавил незнакомец в латах. – Великого магистра благочестивого ордена Святой Марии…
Ордена?! Святой Марии?! Е-о-олки-палки!
До Бурцева начинало доходить. Трофейные тевтонские плащи – вот в чем дело. Черные кресты, нашитые на белую ткань, ввели барона в заблуждение. Похоже, их тут путают с какими-то посланцами Тевтонского братства. Впрочем, разубеждать барона пока не стоило. Раз уж пошла такая пьянка, не мешало бы вытянуть из фон Гейнца побольше информации.
– Вероятно, вы двигались не через северные саксонские, тюрингские и вестфальские земли, а пошли короткой дорогой – через герцогство Австрийское и герцогство Баварское? – продолжал разглагольствовать барон.
Бурцеву только и оставалось, что кивать.
– Кто бы мог подумать! Но зачем, скажите на милость, зачем вам понадобилось сворачивать с безопасных трактов так сильно к югу?
– А-а-а… мы… это… мы… не знаем…
– Заблудились? Сбились с пути? – понимающе кивнул Альфред фон Гейнц.
– Да-да! Точно.
– Я так и подумал. Что ж, считайте, вам здорово повезло, – с легким упреком заметил барон. – Могли бы ведь не дойти вовсе. У нас в округе бесчинствуют швейцарские голодранцы. Знаете, я объезжал сторожевые заставы на границах своих владений, и мне доносят, что под этим холмом разведчики видели дымок. Я со своим «копьем» уже изготовился к битве. А тут вы…
Бурцев развел руками: так уж, мол, вышло.
Сам же мучительно соображал: Австрия, Бавария, Швейцария… Выходит, их забросило в Европу. Не в Восточную на этот раз – скорее, в Центральную.
А собеседник все не умолкал:
– Могу ли я узнать, где ваши лошади? Где оруженосцы? Кнехты? Слуги? Где обоз? – барон Альфред фон Гейнц выпаливал вопросы со скоростью пулемета.
И сам же отвечал, глядя на посеченные одежды и доспехи Бурцева:
– На вас что, напали? Швейцарские разбойники?
Что ж, пожалуй, это была сейчас самая подходящая легенда.
– Целая толпа каких-то оборванцев, – с готовностью подхватил Бурцев. – Насилу отбились. Но обоз и лошадей потеряли. И почти всех слуг и оруженосцев тоже.
Он изобразил на лице вселенскую скорбь и постарался издать горестный вздох. Вроде получилось.
– Проклятые швейцарцы! – с чувством изрек барон. Железный кулак грохнул по железному набедреннику. – Это у них в крови: выйти из своих лесов и гор, напасть, награбить и уйти безнаказанными. Однажды их бесчинства уже переполнили чашу терпения Всевышнего. Разверзлась геенна огненная, и адово пекло поглотило грешников, и огненный вал сжег их города, и испепелил леса, и сровнял холмы, и
