– Не стоит. Это решаемо. Вы ведь, наверное, сами читали… в той папке.
– Хотите свести анкер– и шлюссель-меншев на развалинах Взгужевежевской платц-башни? И пошире открыть заветную дверцу межвременья?
– Вижу, бумаги, не принадлежащие вам, вы, действительно, изучили внимательнейшим образом.
– Изучил… Кстати, а бригаденфюрер Зальцман тоже где-то здесь? Ждет не дождется встречи с анкер- меншем?
Фриц сразу посерьезнел и прикусил язык:
– А вот где находится магистр Зальцман, вас касаться не должно.
Ага! Закрытая информация? Ну-ну…
– А вы сами? Давно осваиваете пятнадцатый век?
– Не первый год, – сухо ответил штурмбанфюрер. – Вы сорвали эксперимент по созданию цайттоннеля. И теперь, чтобы накопить сколько-нибудь значимые силы, прибывающие из хронобункера, нужно время.
– И союзники? Опять вступили в сговор с тевтонами?
– Это было не трудно. В братстве Святой Марии имеются тайные архивы. В братстве нас помнили. И верили, что мы вернемся. И ждали. И Небесное воинство ждали, и Хранителей Гроба. А у нашей базовой платц-башни оказалось весьма удобное месторасположение, чтобы заново наладить контакты с орденом.
– Интересно – она одна, эта ваша базовая башня? Или вы уже обзавелись новыми… базами.
– Этого вам знать тоже не нужно, полковник.
– Понятно. Ну и что же вы теперь намерены делать?
– Почему намерены? Мы уже сделали то, что намеревались – найти и захватить анкер-менша. Это – главное, это наш пропуск домой и доступ в иные времена. Если, конечно, ничего не получится здесь, в пятнадцатом столетии.
– Что именно не получится? – насторожился Бурцев.
Этот нарочито болтливый эсэсовец явно выкладывал ему не все. Только строго дозированную информацию. Выкладывал и следил за реакцией пленника. Видимо, ради этого и выкладывал – ради ответной реакции, которая могла сказать больше, чем хотел говорить сам Бурцев.
– Операция, кодовое название и тонкости которой я вам, конечно же, открывать не стану. Но суть, как вы сами должны понимать, осталась прежней.
– Дранг нах остен? Натиск на восток?
– Натиск. На восток. Сейчас для этого вполне подходящее время.
Ага! Так, значит, фашики влезли сюда не только ради анкер-менша. Попутно продолжают решать свои планы по захвату мира. Ну, блин, и аппетиты же у них неуемные!
– Господин штурмбанфюрер! – крик пулеметчика из «Опеля» прервал их беседу. – Барон фон Гейнц и рыцари императора! Направляются сюда!
Из замка, действительно, выезжала большая группа всадников.
Штурмбанфюрер сплюнул в сердцах.
– Ладно, продолжим нашу увлекательную беседу в другом месте, полковник. Там, где говорить буду не я, а вы.
Интересно, где же?
– Обоих – связать, и в кузов! – Гитлеровец кивнул на Бурцева и Аделаиду. – Уезжаем.
Связали их быстро. Ловко. Крепко. Забросили в кузов. Повезли. Но вовсе не в Шварцвальдский замок. Прочь от замка.
И от императорских всадников, рыскавших вокруг крепости.
Снова – впереди «Опель». Следом – едва поспевающие за машиной тевтонские братья.
Ехали далеко. И долго. Вдоль холмов. И за холмы. И дальше. И еще дальше.
Любопытно… очень любопытно. Похоже на то, что фашики не намерены делиться с Его Императорским Величеством ценными пленниками. Или сведениями, которыми те могут обладать. Ну да, союзничество – союзничеством, а секретная информация – врозь.
Глава 22
Остановились на небольшой возвышенности, откуда хорошо просматривались окрестности. Пленников выгрузили из грузовика. Будто кули, оттащили в сторонку. Бросили.
Расстреливать будут, что ли? Нет, не похоже. Пытать?
– Брат Фридрих, – обратился штурмбанфюрер к маршалу фон Валленроду, – расставьте своих рыцарей под этим холмом. И никого… слышите – никого не пускайте наверх. Я хочу, чтобы сейчас мне не мешали ни швейцарские арбалетчики, ни подданные императора Рупрехта, ни кто-либо еще.
Похоже, тевтоны и фашисты понимали друг друга с полуслова. Краткий приказ, взмах руки – и дисциплинированные орденские братья на уставших после длительной скачки лошадях съехали вниз.
Штурмбанфюрер со «шмайсером» на шее приблизился к пленникам. Остальные эсэсовцы остались у машины.
