пристально взглянула на него: – Похоже, сегодня день сплошных сюрпризов, – и скрылась за широкой белой дверью.
Максим Максимович проводил его в кабинет и, плотно прикрыв дверь, радостно потер ладони.
– Вот и наступил торжественный момент, Алеша. Надеюсь, ты помнишь, о чем мы договорились на прииске? Коньячок у меня отменный, и я его берегу со дня приезда. Я, видишь ли, чувствовал, что ты непременно здесь появишься. Давай, Алеша, выпьем за встречу.
Они выпили, и Максим Максимович показал ему на кресло.
– Присаживайся, Алеша. – Сам он расположился напротив, вытянув больную ногу, пододвинул Ковалеву пепельницу и пачку сигарет. – Здесь моя вотчина, поэтому можешь курить сколько душе угодно.
Дверь распахнулась, и на пороге появился высокий парень в свободном сером пиджаке и таких же брюках. Молодая копия Гангута-старшего, с такой же буйной, но темной шевелюрой, собранной в хвостик. Он подошел к столу, остановился напротив Алексея и, окинув его быстрым взглядом, протянул руку:
– Никита, брат Елены. А вы, как я понимаю, папаша моего будущего племянника?
Алексей побледнел и стал медленно подниматься с кресла.
– Что вы сказали?! Я не понял...
Максим Максимович бросил в руки сыну ключи от машины и с досадой заявил:
– Вечно тебя, Никита, черт за язык дергает. Поезжай за Еленой, но, ради бога, не болтай лишнего.
– Хорошо! – Молодой человек сконфуженно улыбнулся и развел руками. – Извините, но я не знал, что вы не в курсе.
– А ну, марш отсюда живее! – прикрикнул на него отец и повернулся к Алексею: – Раз уж так получилось, я должен тебе все объяснить. – Он вытащил сигарету, закурил, задумчиво посмотрел на Ковалева. – В принципе меня никто не уполномочивал сообщать тебе эту новость, но у этого оболтуса теплая вода в заднице не держится...
– Максим Максимович, – взмолился Алексей, – только не тяните кота за хвост. Лена ждет ребенка?!
– Да... – Гангут затушил, не докурив, сигарету в пепельнице. – Но возникли небольшие осложнения, и, чтобы сохранить его, она легла в клинику на обследование. Скоро Никита должен привезти ее.
– А праздник по какому случаю? – спросил Алексей.
Максим Максимович засмеялся:
– О времена! О нравы! Ты, оказывается, не знаешь, что у нее сегодня день рождения?
– Выходит, я вообще ничего не знаю! – Алексей вскочил с кресла, нервно заходил по комнате. – Это ж надо быть таким дураком! Два месяца все чего-то ждал. Знал ведь, что она ни за что первой не позвонит... – Остановившись перед Максимом Максимовичем, сказал: – Мне нужен ее паспорт, сейчас же, сию минуту.
– Зачем?
– Я еду за билетами на самолет.
– Не переговорив с ней?
– Теперь мне этого не требуется, а если начнет сопротивляться, я ее упакую и сдам в багаж.
Максим Максимович одобрительно хлопнул его по плечу:
– Вот это по-мужски, а то я тебя поначалу не узнал – расслабился, разволновался!
Уже стемнело, когда Ковалев с двумя билетами на самолет в кармане опять подошел к знакомому подъезду. Бабушки удалились на просмотр очередного сериала, и лавочка пустовала. Он опустился на нее и задумался. Не получится ли так, что его сейчас в очередной раз выставят за порог? Захочет ли Лена поехать с ним, поймет ли, что он не представляет себе дальнейшей жизни без нее? После того как ее братец сообщил столь неожиданную новость, он не мог прийти в себя не просто от потрясения, а от предчувствия огромной радости и счастливого исполнения всех своих желаний. Подобное ощущение он испытал в их последнюю ночь вместе, в тот момент, когда узнал, что она любит его, а потом утром, проснувшись, увидел ее сияющие глаза.
Не мешкая больше ни секунды, Алексей быстро поднялся на третий этаж, позвонил в дверь.
Она открылась моментально. На пороге стояла Лена. Алексей шагнул через порог, обнял ее и, заметив, что она плачет, принялся исступленно целовать дорогое лицо, заплаканные глаза, нежные губы, не обращая внимания на то, что все семейство и гости высыпали в прихожую и молча наблюдают за ними. Наконец, опомнившись, он взял Лену за руку и прижался к ней губами:
– Лена, дорогая, я очень тебя люблю.
Она обняла его за шею:
– Обо мне ты давно все знаешь, а Никитка, говорят, и последнюю тайну выдал?
– Дорого бы я дал, чтобы узнать ее первым.
Только теперь они поняли, что не одни, и тут же все радостно загалдели, окружили их и потащили в гостиную. Краем глаза Алексей заметил Германа.
За спинами гостей он прошел к вешалке, снял куртку и, тихо открыв дверь, вышел на лестничную площадку. Сквозь толпу пробилась Эльвира Андреевна.
Радостно обняла по очереди Лену и сына, прошептала ему на ухо:
– Паршивец, почему не позвонил, что приезжаешь?
Алексей, склонившись к самому ее уху, тоже прошептал:
– Срочно исправь надпись на фотографии, слышишь?
Мать шутливо шлепнула его по затылку:
– Дождалась, слава богу, что решился хоть на один умный поступок в жизни.
В гостиной их усадили за длинный стол, и Максим Максимович поднял бокал с шампанским:
– Выпьем за счастье наших дорогих детей, чтобы все в их жизни заладилось, чтобы навсегда в их сердцах поселились любовь и добро!
Через час подвыпившая шумная компания провожала их у подъезда. Ирина Владимировна и бабушка, не успевшие прийти в себя после столь стремительных и напористых действий будущего зятя, растерянно наблюдали за погрузкой в такси вещей Лены и, только когда она подошла к ним попрощаться, обняли ее и заплакали.
– Бабушка, мама, – успокаивала их Лена, – мы же договорились, что через пару недель вы приедете к нам в Привольный и будете гостить, сколько душа пожелает. А тебе, бабуля, думаю, стоит дождаться в Сибири появления правнука. Я в этих делах, как ты понимаешь, ничего не смыслю.
Старушка покачала головой, вытерла слезы:
– При условии, что родишь мальчишку, и, может, он когда-нибудь, не в пример твоему папаше, станет моряком, как его прадед.
– Согласна, бабуля! – Лена повернулась к подруге: – А ты, по всей вероятности, останешься здесь?
– Что поделаешь, твой братец – деспот чище Ковалева. Вбил себе в голову, что я органично вписываюсь в его новый проект, если получится, буду соведущей в очередном их бред-шоу. Завтра обещал встречу с главным телевизионным начальством.
– Жаль, что их ЭТВ не идет на Привольный, вот было бы разговоров!
– Не говори, я от этих разговоров и сбежала. Спасибо Никите, может, действительно что-то смогу с его помощью сделать и про прошлую пакость забыть. Сашке, говорят, за его дела лет пятнадцать светит, если повезет, десятку схлопочет. Просил следователя разрешить свидание со мной, оклемался, видно, так снова на бабу потянуло. – Вера сердито сверкнула глазами и выставила кукиш в сторону, где, по ее разумению, находился Привольный. – Вот ему свидание, вот ему жена!
Лена привлекла к себе подругу и, оглянувшись на Алексея, который, уложив последний чемодан в багажник, прощался с ее домочадцами, прошептала:
– Надеюсь, я в роли свахи окажусь удачливее.
Верка подтолкнула ее к машине:
– Езжай уже, а то твой ненаглядный, как тот марал, рогом землю роет.
В машине Алексей тесно прижал Лену к себе, нежно поцеловал в ухо.
– Хочешь узнать, когда я в тебя влюбился окончательно и бесповоротно?
– Когда же? – Лена отодвинулась от него, посмотрела на его улыбающееся лицо. – Наверно, когда на пельмени напросился?
– Нет, раньше, когда ты мне перевязывала рану на ручье. Скажи честно, ты ведь свою футболку тогда
