— Наверху, заканчивает свою маску.
— Или спасает паучка, или общается с кремневой галькой.
— Тессе нужно бы выдать маску.
— Она заявила, что маской ей служит собственная физиономия.
— Но она могла бы выбрать одну из прошлогодних.
— О, да этот напиток крепче, чем кажется.
— Так и должно быть.
— А где, кстати, мой хромоногий сынуля?
— Он с Алеф.
— Разве вечеринка еще не началась?
— Она как раз начинается, не пропустите момент.
— Тогда пора устроить что-нибудь веселенькое, пусть Луиза сыграет нам на пианино.
— Да-да, пойдемте, пойдемте!
В этот момент дверь со стуком распахнулась, и в гостиную вступил высокий военный в синем мундире и синем шлеме с синим плюмажем. Его ужасное синее лицо с надутыми щеками обрамляла синяя борода, а рука лежала на плечах темноволосой женщины в длинном черном платье, дополненном мантильей и черной вуалью. Появление странной парочки встретили смехом и аплодисментами. Харви поспешно сдернул вуаль и мантилью, явно смущенный и раздосадованный взрывом смеха. Он вдруг почувствовал себя клоуном, которого заставили развлекать малых детей. Он уже собирался сдернуть и черный парик с длинными локонами, когда подошедшая Луиза поцеловала его и попросила пока сохранить костюм. Дохромав до пианино, Харви привалился к нему спиной. Облаченная в мундир и ботфорты Алеф, однако, по-прежнему гордо высилась у двери, вытянув по швам скрытые в перчатках руки, и поглядывала на собравшихся через прорези мрачной синей маски.
— Ой, неужели это Алеф! — воскликнула Сефтон.
— Это действительно бесподобно, — добавила Джоан.
— Да, Алеф рождена, чтобы командовать! — бросил кто-то.
Тут все хором начали делиться впечатлениями. Клемент подошел к Алеф, все еще стоявшей, точно памятник, по стойке «смирно», и осторожно снял шлем с ее растрепавшейся кудрявой шевелюры. Алеф, взявшись за конец синей бороды, стянула с лица маску и оставила ее болтаться на шее. Потом, улыбнувшись, она забрала у Клемента шлем и опять водрузила его на голову. Сефтон тем временем обратила внимание гостей на маленькую выставку старых масок, устроенную ею на освобожденной от книг полке, предложив желающим примерить их. Джоан нацепила греческую маску, по общему мнению ужасающего вида, а Тесса с восторгом разглядывала, хотя и не примерила, настоящую японскую маску, привезенную непосредственно из Японии, которую когда-то подарила Джоан, пояснив, что это презент одного богатого друга. Сефтон все-таки удалось уговорить Тессу примерить полосатую маску Чеширского кота.
— Тогда ты будешь выглядеть как настоящий Кот в сапогах, — сказала Сефтон.
Тесса примерила из вежливости кошачью маску, но вскоре, не привлекая внимания, сняла ее и положила обратно на полку.
Потом она показала Сефтон, как правильно закрепить на голове митру, в итоге это оказалось совсем несложно. Клемент уже нацепил собственную, привезенную из Венеции, шикарную черную маску с большой задней частью, спускающейся на спину.
— Она чем-то напоминает гондолу, — заметила Джоан.
Отложив в сторону свою луноликую маску, Луиза села за пианино, рядом с которым устроился и Харви. Он неловко терзал пальцами высокий ворот своего черного платья (вечернего платья Алеф), пытаясь немного растянуть его. Оторвалась верхняя пуговка. Приподняв подол юбки, он отыскал ее на полу и положил на пианино рядом с хлыстом Тессы. Луиза начала музицировать.
— О, отлично!..
— Что ты играешь?
— Это песня…
— А я знаю, она посвящена Четвертому июля, Дню независимости.
— Разве сегодня День независимости?
— Чудесная мелодия для танцев.
— Сыграй что-нибудь еще в таком же роде.
— А где Мой?
— Она вот-вот спустится.
В танцующие парочки объединились Тесса и Сефтон, Алеф и Джоан. Клемент стоял за спиной Луизы, положив руки ей на плечи.
Громкость танцевальной музыки заглушила трель дверного звонка, но сидевшая в мансарде Мой услышала ее и сбежала вниз, чтобы впустить очередного гостя. На улице сгустился туман, и в прихожую мгновенно вплыла завеса бурых частиц холодного туманного воздуха. На крыльце стояла неподвижная высокая фигура какого-то странного существа. В первый момент Мой подумала: «Он похож на французского пехотинца в огромной меховой шапке». Потом она догадалась, что перед ней вовсе не француз. На крыльце маячил бык. Здоровенный дикий буйвол с большими изогнутыми рогами пугливо смотрел на нее через огромные прорези черных глаз. Мой отступила назад. Питер Мир вошел в прихожую и закрыл за собой дверь. Мой тихо ахнула, испытывая смутный страх с оттенком острой жалости. Ее гость уже пытался стащить с себя, очевидно, тяжелое сооружение, которое скрывало его голову и плечи.
«Он же там задохнется, — подумала Мой, — Он умрет, потеряет сознание и умрет прямо здесь передо мной, он может умереть!»
Стоя у подножия лестницы, она вытянула руки, беспомощно ухватив ими твердую и холодную морду зверя. Огромная голова наконец поднялась вместе с черным бархатным плащом, спускавшимся на плечи. Питер Мир положил свой наряд на пол, выпрямился и взглянул на девочку.
— Надеюсь, я не напугал вас.
— Нет, да…
— Я прибыл не слишком поздно? Или, быть может, слишком рано?
— Нет-нет, как раз вовремя. Но как вы дышите внутри этой громадины?
— Ах, вполне нормально за счет отверстий для глаз и рта… вы же видите, она лежит на моих плечах, и там внутри много свободного места.
— У вас нет пальто.
— Нет, я приехал на машине, как обычно припарковав ее поблизости в неположенном месте. Какая веселая музыка доносится сверху. Там танцуют и даже поют?
— Да. Давайте же поднимемся наверх.
— Вы понимаете, я испытываю некоторое смущение!
— Не волнуйтесь, я тоже пойду с вами. Хотите, я представлю вас?
— О нет, прошу вас, подождите. Скажите, а вы не могли бы уделить мне немного внимания? Я хотел бы поговорить с вами недолго, наедине, в вашей комнате. Можем мы подняться к вам, никому пока не говоря?
— М-да…
— Вы не возражаете?
— Нет-нет…
Мой начала подниматься по ступеням, Питер осторожно последовал за ней, захватив тяжелую бычью голову. Проходя мимо приоткрытой двери Птичника, Мой поплотнее прикрыла ее. Они поднялись на площадку верхнего этажа.
— Там у меня Анакс, — предупредила она. — Нам нельзя выпускать его, надо быстро проскользнуть в комнату.
Они тихо вошли в комнату и закрыли дверь. Питер положил бычью голову в угол. Анакс, сидевший в корзине, встретил Питера приветливым тихим лаем и с радостным видом подбежал к нему, помахивая хвостом. Питер тяжело опустился в низкое кресло Мой, и Анакс, положив лапы ему на колени, лизнул его
