— Ни в коем разе!.. Просто желаю знать, как долго мне придется держать мою благоверную на даче.
— До конца ее дней!
Оба рассмеялись шутке. Василий Николаевич заметил:
— Интересное предложение, хотя и рискованное.
— В чем же риск?
— Ну, хотя бы в том, что вдруг вам здесь так понравится, что вы останетесь тут до конца моих дней!
— А мне здесь уже нравится!
Снова рассмеялись, полицмейстер налил по новой.
— Ну-с, за то, чтоб нам жилось столько, сколько не надоест!
Сонька пригубила, вино, поставила фужер на стол.
— Боитесь захмелеть? — поинтересовался хозяин.
— Боюсь, — посмотрела она на него. — Пьяная дама — не самое приятное зрелище.
— Что верно, то верно. Хотя я бы полюбил вас и пьяной.
— Это с вечера, — улыбнулась воровка. — А наутро как?
Полицмейстер шутливо погрозил ей.
— Однако язычок у вас! Определенно французский! — Предельно внимательно посмотрел на Соньку. — Кроме любви, у нас будет еще и разговор. Не возражаете?
— Что раньше?
— Раньше разговор. — Василий Николаевич уселся поудобнее. — Но разговор доверительный.
— Такое впечатление, что вы пригласили меня на допрос, Василий, — натянуто улыбнулась Сонька.
— Знаете, как проводят допрос?
— Слышала.
Полицмейстер достал из кармана сложенную фотографию Соньки, развернул ее, старательно расправил.
— Помните, я показывал вам эту фотографию?
— Помню. Ваша знаменитая воровка.
— Да, Сонька Золотая Ручка. Очень похожа на вас.
— Вы считаете, что это я? — с иронией спросила воровка.
— Я пока этого не сказал.
— Пока?
— Пока. — Полицмейстер сделал довольной большой глоток вина. — Давайте начистоту?.. Вы ведь — Сонька?
Она рассмеялась.
— Хотите поймать воровку и получить орден?
— Хочу. Но также хочу помочь вам.
— Мне? В чем же?
— Вы сейчас даете мне признательные показания…
— В том, что я Сонька Золотая Ручка?
— Именно. Я при вас помещаю эти показания под сургуч и даю вам возможность срочно скрыться…
— Гарантии?
— Гарантии — мое честное слово.
Сонька взяла фужер, чокнулась с полицмейстером.
— Заманчиво. А вы убеждены, что я именно та самая Золотая Ручка?
— Абсолютно. Во-первых, фотографии. А во-вторых, вы сами почти уже сознались.
От такой выходки полицейского воровка даже рассмеялась.
— Вы наглец, Василий! Но со мной этот фокус не пройдет. Я подданная Франции, и если вы решите задержать меня, это кончится большим дипломатическим скандалом! Я дама весьма известная в своей стране!
— У меня в руках ваши фотографии.
— Фото моего двойника. И если вы пустите их в ход, то получите очень большой конфуз!
Василий Николаевич выглядел несколько растерянным.
— То есть вы не желаете принять мои условия?
— Желаю. Но с единственной целью — помочь вам.
— Мне?!
— Вам. Вы должны выйти с честью из сложившейся ситуации.
— Очень даже любопытно, — не без издевки заметил хозяин. — И что же вы намерены предложить?
Сонька с застывшей улыбкой смотрела на него.
— Вы даете мне деньги. Много денег! А может, не деньги, а, скажем, дорогие украшения! И я беру на себя имя вашей воровки.
— Я упекаю вас за решетку или нет?
— Нет. Вы даете мне возможность уехать. Но у вас на руках мое признание, поэтому вам почет и слава. А ловят меня пусть другие!
— Так это почти то, что я предлагал.
— Почти, да не совсем. Первое — я не Сонька Золотая Ручка. Второе — я должна получить хорошую сумму за риск.
Полицмейстер заерзал на стуле, не понимая, дурачат его или нет.
— У вас нет для меня достаточно денег? — насмешливо спросила воровка.
— У меня есть все — и деньги, и украшения. Но я вам не верю.
— А я не верю вам.
— Мне?.. Слову чести генерала русской полиции?
— Я не верю, что у вас достаточно средств, чтобы оплатить мою услугу.
Слова Соньки задели полицмейстера за живое, он поднялся, решительно предупредил:
— Покажу всего одну лишь вещицу, чтобы вы убедились, что я человек небедный!
— Я и без того вижу.
— Не видите!.. Вы задели мою честь!
Василий Николаевич широким, решительным шагом покинул комнату, до слуха Соньки доносились его тяжелые удаляющиеся шаги.
Сонька огляделась, быстро достала из сумочки флакончик с сонными каплями, накапала их в фужер хозяина, дополнительно подлив туда вина.
Полицмейстер вскоре вернулся, неся большой сафьяновый футляр. Положил его на стол, демонстративно открыл.
В глаза воровки ударили яркой россыпью бриллианты дорогого колье.
— Вы все поняли? — спросил, довольный, генерал.
Она восторженно подняла на него глаза, благодарно произнесла:
— Вы — настоящий… Давайте выпьем за честь русского генерала!
— С большим удовольствием!
Он чокнулся с гостьей, поднялся, довольно громко выкрикнул «гип-гип-ура!» и выпил вино до дна. Взял руку женщины, тяжело приник к ней губами.
— Я готов принять ваше условие, — сказал он. — Но с одной поправкой.
— Вы сразу сдадите меня полиции? — засмеялась Сонька.
— Обижаете, мадам… Мы сначала будем любить друг друга, а потом все остальное… Вы согласны?
— Конечно, милый.
Воровка нежно погладила полицмейстера по щеке, и вдруг он как-то сразу осоловел и стал валиться
