Стоявший перед Джебетом солдат обернулся.
– В Портсмуте, сэр. Помнится, я видел ее там еще мальчишкой.
Джебет улыбнулся.
– О-о! Она гораздо старше.
Томми лукаво прищурил один глаз.
– Так точно, сэр. Я спутал ее с «Викторией».
Джебет расхохотался. Два-три томми, расслышавшие шутку, тоже засмеялись.
– «Виктория»… – начал объяснять Джебет, повернувшись к Майа.
– Я тоже ее осматривал.
– Ну, конечно, осматривали, – сказал Джебет.
Маленькая зеленая лодочка медленно приближалась к берегу.
– Давайте перейдем в другую очередь, – предложил вполголоса Майа.
Джебет на минуту задумался.
– Теперь уже не стоит! – сказал он и громко добавил: – О-о, полагаю, что это судно не хуже других.
Офицер, дирижировавший посадкой, поднял руку, и первый томми шагнул вперед. Майа стоял четвертым сразу же за Джебетом. Чтобы добраться до лодки, надо было войти в воду по колено. «Успею ли я перейти раньше, чем вода наберется в ботинки», – подумал Майа.
Он шагнул вперед, но путь ему преградила рука, протянутая на высоте его груди.
– Француз? – спросил офицер.
Майа уставился на него и от неожиданности даже не ответил. Разве он не видит по форме? Разве Джебет его не предупредил? Разве не заметил он, как они оба только что пристроились в очередь?
Джебет обернулся:
– Это со мной.
– Он на француза не похож, – сказал офицер.
«Вот еще кусок идиота», – подумал Майа.
– Я его знаю, – сказал Джебет.
– Он на француза не похож, – уперся офицер.
– Я его знаю, – настойчиво повторил Джебет.
Офицер опустил руку. Майа вспомнил, что не более получаса тому назад он предъявлял также и ему пропуск, подписанный капитаном Фирн.
В лодке Майа сел рядом с Джебетом. Он с радостью ощутил, что ноги у него сухие, ботинки не успели промокнуть.
Лодка медленно отвалила от берега. Казалось, вот-вот она пойдет ко дну под тяжестью пассажиров, но она все шла и шла в открытое море, подгоняемая осторожными ударами весел. Майа заметил, что офицер на берегу, командовавший очередью, опустил руку. Отсюда с лодки лица его уже не было видно.
– Почему он спросил меня, француз ли я? Разве сам не видел?
– Я ему сказал.
– Тогда в чем же дело?
– Сам не знаю.
И Джебет, улыбнувшись, добавил:
– Еще никогда в жизни нелогичность как таковая не смутила ни одного англичанина, мистер Майа.
До конца переезда Майа хранил молчание. Его удивляло, что ожидаемая радость не приходит. «Потом, потом, радость придет», – внушал он себе. И тут же поймал себя на мысли о санатории, об их столовке, и, к великому своему изумлению, думал обо всем этом с горечью, с сожалением. «Товарищи, это же естественно думать о товарищах с сожалением, но о санатории, о фургоне… До чего же быстро человек, куда бы его ни занесло, обживается в своей норе», – подумалось ему.
Зеленая лодочка, высадив пассажиров на грузовое судно, тотчас же повернула обратно. Вслед за Джебетом Майа взобрался по трапу, висевшему вдоль серой железной стенки. Вблизи судно выглядело гораздо внушительнее.
Стоявший наверху у трапа офицер распределял места для солдат на палубе. Заметив проходившего мимо Майа, он оглядел его форму, но промолчал.
– Идите, идите, – твердил Джебет, – давайте пройдем на корму.
Вся палуба была забита солдатами. Должно быть, то же самое делалось в трюмах, в их душном полумраке. Им повезло, что они попали в последнюю очередь. Они пробрались мимо спаренного пулемета, оба его расчехленных ствола грозно уставились в небо. Очевидно, второй такой пулемет находился на носу.
– Едем под охраной.
Джебет скорчил гримасу:
