– Тебе для документов переводчик не требуется. Они в полном порядке, просто идеальнейшие документы.
– Верно, верно. А все-таки мало ли что бывает.
– Дело ясное, – сказал Майа.
Он поднял на Дьери глаза.
– Значит, решил окончательно?
– Что решил? – с невинным видом спросил Дьери.
– Ну, ладно, не тяни, – нетерпеливо сказал Майа. – Если хочешь иметь со мной дело, объясни мне подробно все свои махинации.
– Какие еще махинации?
– Привет! – сказал Майа, поднявшись.
Дьери тоже поднялся с песка. И в нерешительности последовал за Майа. А тот уже повернулся к нему спиной и зашагал прочь. Дьери бросился за ним вдогонку.
– Ну ладно, ладно. У меня на ферме есть кое-какие запасы.
– Запасы? – сказал, обернувшись, Майа.
– Обувь, покрышки…
Майа застыл на месте. Потом неожиданно расхохотался.
– Миллионы, – сказал он, – «миллионы под руками»!
– Не понимаю, что тут смешного.
Но Майа буквально зашелся от смеха, и прошло несколько секунд, прежде чем он смог снова заговорить.
– И ты намерен торговать обувью? С фрицами, что ли?
– Я, слава богу, не сумасшедший, – сказал Дьери. – Я буду продавать обувь гражданскому населению, и, конечно, уж не здесь. Самое сложное, – серьезно добавил он, – это вопрос транспорта… Именно транспорта… Заметь, кстати, что грузовик у меня есть. Значит, с этой стороны все в порядке. Надо, чтобы фрицы пропускали мой груз, когда будет налажено сообщение.
– Но они же отберут у тебя твои сапожки.
– Ну это еще как сказать. Неужели же фрицы наложат лапу на частное имущество?
– Частное имущество!
– А поди докажи, что это обувь армейская. На ней не написано, откуда она. Достаточно иметь накладные – и дело с концом.
– Значит, накладные у тебя есть?
– Будут, – скромно сказал Дьери.
Майа молча уставился на него.
– Итак, – сказал он после паузы, – я должен буду находиться здесь, чтобы улаживать с немцами твои торговые дела? Верно я говорю?
– Да.
– Неслыханно, просто неслыханно, – сказал Майа.
Он молча зашагал вперед, потом остановился и посмотрел на Дьери.
– И, надо полагать, за это мне будет причитаться определенный процент.
– Ну, ясно.
– Ясно! – повторил Майа.
И он снова расхохотался.
– Чего ты ржешь? – сказал Дьери. – Считаешь, что это неосуществимо, что ли?
– Напротив, считаю, что вполне осуществимо.
– Тогда в чем же дело?
– Ни в чем. Просто смешно, и все тут.
– Что ж, это твое право, – сухо сказал Дьери. – Значит, ты согласен?
Майа все еще не спускал с него глаз.
– Ты что, спятил?
– Значит, тебе это не подходит?
– Нет.
– А почему? – сказал Дьери, еле сдерживая ярость.
– По правде говоря, – сказал Майа, – я и сам не знаю.
