прочь, — продолжила Джура, позевывая. — Не пора ли возвращаться к работе? Я лучше буду работать, чем глазеть на подобных слабаков.
Ее слова попали на благодатную почву: ултенка подошла к своим соотечественницам, что-то быстро рассказывая им.
Через несколько минут она вернулась и забросала
Джуру вопросами. Ее интересовало, где живет Джура, и особенно, какие там мужчины.
Джура стерла пот со лба и принялась говорить о браках между одним мужчиной и одной женщиной. Она помедлила, ожидая, пока, эти слова переведут другим ултенкам.
К полудню они с Сайлин сидели в тени раскидистого дерева, попивая охлажденный фруктовый сок и в тысячный раз повторяя о тысячах свободных мужчин в центральной части Ланконии. Ултенкам особенно нравилось слушать про сильных мужчин-зернанцев, которым досталось по одной большой и уродливой женщине.
На следующий день Джуру и Сайлин за пределами домика поджидали уже сотни женщин. Большинство из них были слишком молодыми, чтобы помнить те времена, когда и у их народа было достаточно мужчин, поэтому рассказы Джуры казались им чудесными сказками.
На этот раз Джура не стала рассуждать о мужчинах в других частях Ланконии, а заговорила о том, как тяжела участь женщин, вынужденных преклоняться перед ултенами-мужчинами. Джура в красках описала свои собственные споры с мужем, не упоминая, впрочем, его имени. Под шум удивленных восклицаний ее попросили даже повторить рассказ.
— И он тебя по-прежнему любит? — спросила одна из слушательниц. — Тебе не приходится становиться истинным совершенством, чтобы удержать мужчину?
Вопросы сыпались со всех сторон.
— И ты можешь говорить, что думаешь, не боясь наказания?
— И ты можешь сердиться на мужчину?
— Да, — отвечала Джура твердо. — И твой муж должен быть верным тебе, иначе ты можешь пожаловаться на него в суде. И ты можешь выгнать мужа.
К ночи от бесконечных разговоров у Джуры разболелось горло, но она знала, что ее усилия не пропали даром. Возможно, способ борьбы, столь любимый Руаном, и имеет в конце концов некоторые преимущества. Она бы не смогла внести большую смуту в городе, если бы даже напала с отрядом вооруженных до зубов солдат.
Руан только что проснулся, когда до него донесся неясный гул. Накануне вечером он долго не мог уснуть, думая, как же выбраться из города. Его спутники собирались остаться здесь навсегда, но Руан, к своему удивлению, обнаружил, что его раздражает раболепие ултенок. И ему с большим трудом удалось уговорить женщин, что он будет спать один. Не то чтобы Руан был против внимания столь прелестных женщин, но он побаивался гнева Джуры.
— Завоевать Ланконию очень трудно, а завоевать Джуру практически невозможно, — в который раз за последний месяц пробормотал Руан, думая, как же уехать, не оскорбляя Марека и не обижая ултенов.
Сначала Руан не обратил внимания на звуки разъяренных женских голосов. Он успел привыкнуть к темпераментным ирлианкам и воспринимал крики как нечто вполне обыденное. Но вдруг Руан вспомнил, что находится среди народа, где в борьбе за обладание мужчиной орудием служили тихие голоса и вежливые улыбки.
Руан рывком сел на кровати.
— Что на этот раз придумала Джура? — произнес он вслух, не сомневаясь, что гнев ултенок спровоцирован его женой.
Руан быстро оделся, затем пробежал по коридору, заглядывая в комнаты других мужчин и приказывая им немедленно явиться в тронный зал.
Дворец заполняла толпа сердитых женщин, несущих в руках то, что можно было использовать как оружие: прялки, топорики, вязальные спицы. Они представляли собой очень забавное зрелище — но Руану почему-то было не до смеха.
Схватив за руку одну из женщин, он спросил, что случилось.
— Нам лгали! — закричала она. — Говорили, что все мужчины, кроме тех, кто живет в городе, умерли во время эпидемии, но Джура сказала, что это не так!
Руан застонал и отпустил женщину, поворачиваясь к своим друзьям, чтобы перевести им слова ултенки.
— Джура! — фыркнул Джералт. — Так и знал, что она разрушит нам рай.
— Твоя сестра была рабыней, пока ты развлекался, — резко ответил Руан. — А сейчас надо прекратить беспорядки.
— Пусть они убивают старого Марека, — обрадовался Джералт. — Мне все равно. Я стану править ултенками. Ты отнял у меня ирлианцев, так позволь остаться здесь.
Пробивающаяся через толпу Джура услышала последние слова своего брата.
— Ты не можешь управлять самим собой, не говоря уже о народах Ланконии! — закричала она. — Ты думаешь только о себе! Не мог провести ночь с Бритой, чтобы не развязать войну. Сомневаюсь, что эти женщины пойдут за тобой, они слишком разозлены. И могут убить не одного, а всех мужчин. Нам надо уходить отсюда. — Джура повернулась, но Руан успел схватить ее за рукав.
— Почему ты не стала поддерживать своего брата? — удивленно спросил он.
— Мой брат — ирлианец, а не ланконец, — ответила Джура, слегка раздосадованная этим глупым вопросом. — Отсюда есть другой выход? Пожалуйста, Руан, не пытайся поговорить с ними. Эти женщины жаждут крови.
Руан нежно провел пальцем по ее щеке, затем повернулся к остальным.
— Следуйте за мной, — приказал он. Единственным, кто ослушался, был Джералт. Руан схватил его за плечо, толкая к выходу.
Джералт кинулся на него с кулаками.
— Эти женщины не тронут меня!
Джура спокойно взяла вазу с ближайшего стола и опустила ее на голову брата. Он медленно свалился на пол.
Руан недовольно посмотрел на жену.
— И что теперь?
— Ты понесешь его. Торопись, у нас осталось мало времени.
Без дальнейших споров Руан взвалил Джералта себе на плечо, следуя за Джурой по коридору. Он остановился около окна, под которым находился амбар.
— Дайри, — приказал Руан, — надо взять кровать и перекинуть ее так, чтобы образовался мостик.
— Я пойду первой, — сказала Джура.
— Нет, — остановил ее Руан. — Присмотри за братом, он приходит в себя.
Джура быстро взглянула на Джералта, сидевшего на полу и обхватившего голову руками. Руан за это время успешно перебрался на крышу другого здания. Один за одним ирлианцы и фаренцы последовали за ним.
Однако Джералт отказался.
— Я останусь здесь, — капризно заявил он Джуре. — Я не собираюсь возвращаться и быть вторым после англичанина.
— Он больше ланконец, чем ты, — последовал резкий ответ. — Тал знал, что делал.
— Меня предали со всех сторон, — сердился Джералт. — Иди с ним. А я останусь здесь и наведу порядок.
Джура уже ступила на «мостик», когда увидела, что ее брат бежит назад к тронному залу.
— Джура, поторопись, — раздался голос Руана. Но она уже приняла решение.
— Я должна помочь Джералту, — крикнула Джура, бросаясь вслед за братом.
Несколько секунд Руан ругался на чем свет стоит, затем взобрался по шаткому настилу обратно. Дайри и Сайлин умоляли его не делать этого, но Руан лишь отрицательно качнул головой, приказав им как можно быстрее выбираться из города.
Ни Джуры, ни Джералта не было видно, в коридоре стояло лишь несколько женщин, срывавших ковры
