владелица передала ему черно-белую кошку, старик громко засмеялся. На удивление невозмутимое создание польщенно улыбнулось ему голубыми очами, уютно свернулось у него на коленях и замурлыкало с такой силой, что заставило задрожать свой толстый животик.
От этой умилительной картины Джо чуть не стошнило. Он сменил позу на плече Дилон, повернувшись ко всей компании спиной. Это не его амплуа, увольте.
Его не интересовала вся эта благотворительная ерунда, ему было наплевать, полезно или нет гладить кошек в лечебных целях. У него не было никакого желания развлекать одиноких стариков. Он пришел сюда только ради Дульси, из-за уговора с ней:
«Ты себя прилично ведешь в „Каса Капри“, не заставляешь меня из-за тебя краснеть, пытаешься помочь старикам – и тогда я не против, чтобы ты сообщил Харперу приметы голубой „Хонды“ той воровки. Договорились?»
Он согласился – с оговорками. Теперь он смотрел на безмятежно мурлыкавшую Дульси, которую Вильма посадила на колени миниатюрной дамы в инвалидной коляске. Должно быть, это и есть Мэй Роз, она и впрямь размером напоминала куклу-переростка. Ее короткие седые кудряшки тоже напоминали кукольные, ярко-розовые румяна и помада усугубляли сходство. Она поглаживала Дульси, улыбаясь так, словно позировала для рождественской открытки.
Дульси вытянула лапку и коснулась розовой морщинистой щечки. Потом она снова устроилась на розовой шали, которая укрывала старушкины колени, и перевернулась на спинку, сложив перед собой расслабленные лапы. Худенькие ручки с голубыми венами слегка дрожали, поглаживая кошку. Эта женщина была такой хрупкой, такой изящной, что, если бы Джо прыгнул ей на колени, наверняка сломал бы почти бесплотную ногу.
Дилон сняла его с плеча, и Джо застыл. Она рассеянно держала его, словно куль муки, и осматривала комнату, занятая собственными мыслями. Он гневно мяукнул, чтобы привлечь ее внимание.
Она изумленно воззрилась на кота, словно совсем забыла о его существовании. Усадив его поудобнее, она уставилась на приближавшуюся к ним крупную даму.
Девчонка намерена сбагрить его, сдать вот этой тетке, как пить дать. Эта малявка только и ждала случая избавиться от него.
Массивная дама, тяжело ступая и опираясь на руку Бонни Доррис, направлялась к громадному пустующему креслу возле которого стояла коляска Мэй Роз. Лицо толстухи было хмурым. Она передвигалась, спотыкаясь, словно бывший футболист, страдающий ревматизмом. Почему Дилон не отодвинулась от нее, не унесла его от этого кошмара? Неужели ей хоть на мгновение может прийти в голову отдать его этой жуткой дамочке, которая представляла собой наименее подходящую кандидатуру для общения с четвероногим «лекарем»?
Когда мадам добралась до них, у Джо в груди гулко зарокотало, а из глотки вырвалось непроизвольное рычание, неуправляемое, как отрыжка после охотничьего пира. Услышав этот рык, старуха недоуменно уставилась на кота. Голубые глаза Бонни смотрели не менее удивленно.
— О, я слишком сильно его стиснула, — сказала Дилон и принялась яростно поглаживать кота, пока старуха тяжело опускалась в кресло. — Все в порядке, Джо, я не хотела сделать тебе больно.
Лицо Дилон оказалось так близко от его морды, что их носы соприкоснулись. Она прижалась к нему щекой, нежно почесала его под подбородком и прошептала еле слышно:
— Просто играй свою роль, Джо. Пожалуйста, хорошо? Будь умницей, — выдохнула она и почесала его сильнее. — Мне бы хотелось, чтоб ты понял.
Он старался.
Когда Дилон подошла к креслу, пожилая женщина сильнее нахмурилась и плотнее завернулась в свою красно-коричневую шерстяную шаль.
— Я не хочу кота. Не люблю я кошек, забери его.
Бабуля была полна решимости, словно теннисистка, готовая отбить трудный мяч. Такому человеку ничего не стоит внезапно ущипнуть кота или дернуть за хвост, особенно за такой короткий обрубок.
Однако Дилон опустила кота ей на колени и погладила его, чтоб сидел спокойно, при этом она продолжала крепко держать его за плечи.
Женщина сердито посмотрела на него и отдернула руки, словно боялась подцепить какую-нибудь неописуемую заразу От нее пахло плесенью. Лицо у нее было широким и одутловатым, а голос напоминал скрежет шин по гравию.
— Я хочу собаку, а не кота. Хочу одну из тех пушистеньких собачек, а вы раздали их кому угодно, только не мне.
Ее сердитый взгляд уперся в Бонни, словно та была повинна во всех ее несчастьях.
— Ту кудлатенькую французскую болонку конечно же получила Элоиза. Ей всегда все лучшее достается. Самые большие куски пирога, лучшие куски ростбифа. Она сама выбирает телепрограммы, потому что никто не осмеливается с ней спорить. И никого не интересует, хочу ли я собачку.
Она замахала на Джо руками, словно хотела разогнать голубей.
— Хочу ту болонку! Заберите от меня кота.
Джо пригнулся и замер, твердо решив не двигаться с места.
— В прошлый раз, Эула, когда вам достался этот кудрявый песик, вы схватили его за хвост, и он едва не укусил вас.
Бонни пригладила стальные волосы Эулы.
— Поэтому ты дала мне бесхвостого кота? Чтобы я его за хвост не дергала? — расхохоталась Эула. — Это что, один из тех жутко породистых мэнксов? По мне, так он просто уличный бродяга. — Она перевела глаза на стоявшую за спиной Бонни Дилон: — Зачем было тащить сюда старого противного дворового кота? — Затем она оглядела линялые джинсы и футболку девочки. — А почему ты не надела юбку, собираясь сюда? Сейчас все девчонки только и носят, что эти джинсы и дурацкие футболки. Я вижу их в городе, когда Тедди возит нас по магазинам. Зачем было приносить этого тощего кота? Никто не захочет возиться с таким дохляком. — Она вперилась взглядом в Дилон: – Я тебя знаю, детка? Мне кажется твое лицо знакомым, вроде бы я тебя знаю.
Худенькие щеки Дилон вспыхнули, но она присела на корточки рядом с Эулой, продолжая поглаживать Джо.
Эта тварь меня поцарапает. Он специально так лежит, чтобы поцарапать.
Джо невинно поднял на нее глаза и состроил самую милую физиономию, на какую только был способен, борясь при этом с нестерпимым желанием запустить когти в ненавистную коленку. Он был на перепутье. Он мог бы показать старухе когти и зубы – в результате его за шкирку вышвырнут отсюда, и он сможет совершенно свободно отправиться домой. Или и дальше строить из себя милашку, лежать клубочком на ее коленях и терпеть, неукоснительно соблюдая условия сделки с Дульси.
Сделка перевесила.
Ощущая на себе взгляд Дульси, он снова осторожно улегся. Он до сих пор не позвонил капитану и не сообщил приметы голубой «Хонды». Так что у него все еще остался путь к отступлению, и он может смотаться отсюда.
— Если бы мне досталась собачка, а не этот уличный кот я бы никому не дала ее гладить, особенно Фредерику. Он может и сам себе завести собачку. И где Фредерик? Просто преступление со стороны этой Прайор вытащить меня из собственной квартиры и заставить жить здесь в больничной палате как какую-то заключенную, а Фредерику предоставить возможность одному радоваться жизни только потому, что у меня немножко подскочило давление.
— Фредерик уже скоро придет, — сказала Бонни. — Погладьте пока этого котика, может, он для вас помурлычет. Он так замечательно мурлычет!
Джо сидел, стиснув зубы, и не намерен был издавать ни звука. Однако взгляд Дульси напомнил: «Ты обещал. Если ты не собирался вести себя вежливо, зачем было обещать?» Нехотя он снова свернулся в напряженный угрюмый клубок.
Дульси же была уверена, что их миссия важна, что доза кошачьего внимания поможет этим старикам, сделает их немножко счастливее, поможет справиться с мыслями о смерти.
Лично Джо был не согласен. «Ты становишься старым и слабым. Очень скоро ты уйдешь. Так положено. Так устроено природой, зачем же этому противиться? Пусть природа берет свое, и нечего путать
