Хант не сдвинул с места вертикальную черту — она была все в той же позиции, и точка должна была бы отскочить под прямым углом. Но в тот самый момент, когда точка должна была стукнуться о черту, Хант сделал резкое движение вверх, и точка полетела через экран по диагонали в правый верхний угол. Дор крутанул свой рычаг, и его вертикальная черта подскочила вверх, упершись в верхний край экрана под прямым углом, но точка перелетела через черту, и автомат запищал.
— Десять — два, — улыбнулся Хант. Он понял, что в верхней части экрана есть «мертвая зона», где вертикальная черта не может перехватить точку.
Теперь надо выяснить, есть ли такая зона в нижней части.
Игра продолжалась. Опять подавал Дор. В нижней части экрана тоже оказалась «мертвая зона». Десять-три, десять — четыре, десять — пять.
Раздражение Дора росло. Он то и дело орал на игровой автомат и на светящуюся точку. Хант молча, как бы невзначай, двигал свой рычаг.
Когда счет стал десять — десять, Дор со всего размаха хлопнул по автомату своей пухлой короткопалой рукой. На экране возникла надпись «Игра окончена», и вертикальные линии исчезли.
— Ладно, — махнул Шрила стоявшей в дверях четверке. — Все ушлепывайте отсюда.
Они ушли, а Хант сказал:
— Я играл правой рукой. Хочешь, я сыграю левой?
— Не хочу.
— А если левой рукой и с завязанными глазами?
— В эту игру с завязанными глазами не сыграешь. Как ты можешь играть, если ничего не видишь?
— А ничего и не надо видеть, — объяснил Хант. — Ты этого до сих пор не заметил? Звук совершенно разный при движении точки по верхнему и по нижнему краю. И кроме того, можно определить по свисту — быстро она летит или медленно.
— Знаешь, по-моему, ты мне не нравишься, — задумчиво проговорил Дор.
— Я бы обыграл тебя даже по телефону, — заявил Хант.
Дор внимательно посмотрел на него и прочитал в его глазах дерзкий вызов. А ведь, переступая порог комнаты, он выглядел таким неуверенным. Шрила решил, что лучше не отвечать на этот вызов, а с толком использовать талант Ханта.
— Сто тысяч долларов, — сказал он. — Убей их обоих.
— Имена?
— Все, что нам удалось узнать, это — Римо и Чиун. Они, по всей вероятности, в Сан-Франциско.
— Тем хуже для них, — сказал Хант, и эти слова доставили ему удовольствие.
Глава 13
Сегодня, решил Римо, Джоулин похожа на человека. Весь предыдущий вечер она тихонько сидела и напряженно вслушивалась в слова лекции, которую читал Чиун девушкам из сан-францисского отделения Миссии Небесного Блаженства. Затем, поздно ночью, она попыталась составить Чиуну компанию на его циновке в огромной спальне, отведенной для него и для Римо.
Но Чиун отогнал ее легким движением руки, и, вынужденная довольствоваться Римо, она забралась в его постель, а он так устал за день и так хотел спать, что пришлось обслужить ее — хотя бы затем, чтобы не слушать ее болтовню.
Похоже, вчерашний пятиминутный эпизод в такси несколько ослабил ее безумную тягу к Шриле Гупте Махешу Дору, решил Римо, а ночное соитие, видимо, еще больше остудило ее пыл, потому что сегодня она говорила как достаточно разумное существо, а не как заезженная пластинка.
Чиун все утро стонал и жаловался, что насекомые всю ночь не давали ему спать, а когда Римо заметил, что лично его никакие насекомые не беспокоили, Чиун высказал предположение, что себе подобных они не трогают.
И вот теперь они втроем сидели на переднем сиденье взятого напрокат автомобиля — Джоулин как кусок мяса в гамбургере между Чиуном и Римо.
— Не понимаю, — сказала девушка.
— Слушайте, слушайте! — возгласил Римо.
— Если вы — истинный Великий Владыка, — продолжала Джоулин, — то кто же тогда Шрила?
— Маленьким людям нужны вещи маленького размера, — изрек Чиун. — Людям большим нужны вещи побольше. То же относится и к величию.
Джоулин ничего не сказала. Она крепко сжала губы и о чем-то крепко задумалась. Чиун глянул через нее на Римо.
— Куда мы едем? — спросил он. — Я не знал, что до Синанджу можно добраться на автомобиле.
— Мы едем не в Синанджу. И прекрати это.
— По-моему, он очень жестокий человек, — сказала Джоулин Чиуну, кивнув головой в сторону Римо.
— Ага, как хорошо ты его поняла! Видишь, Римо? Она тебя раскусила. Ты жестокий.
— Не забудь — самонадеянный, — сказал Римо.
— Да, дитя мое, — сказал Чиун, обращаясь к Джоулин. — Не забудь самонадеянный. А кроме того — неповоротливый, неспособный, ленивый и глупый.
— Но он ведь ваш ученик... — недоумевала девушка.
— Сделать прекрасным необработанный алмаз могут многие, — объяснил Чиун.
— Но сделать что-то мало-мальски приличное из бледного куска свиного уха совсем другое. Туг требуется Великий Мастер. Пока еще я просто пытаюсь сделать из него нечто похожее на человека. Красота и сияние придут позже. И он сложил руки.
— А вы могли бы сделать меня прекрасной и сияющей? — спросила Джоулин.
— Легче, чем его. У тебя нет его дурных привычек. Он — расист.
— Ненавижу расистов, — заявила Джоулин. — Мой отец расист.
— Спроси расиста, куда мы едем, — сказал Чиун.
— Куда мы едем, расист?
— Просто на прогулку — подышать свежим воздухом. Благовония, поклоны и суета ужасно действуют мне на нервы, — ответил Римо.
— Вот видишь, — гнул свое Чиун. — Он еще и неблагодарен. Люди с открытой душой распахивают перед ним двери своей обители, а он нос воротит и не ценит их гостеприимства. Истинный американец. Если он станет говорить, что отвезет тебя назад в Патну, не верь ему. Белые никогда не держат своих обещаний.
— Слушай, Чиун. Она такая же белая, как и я. Она из Джорджии, черт побери.
— Мне кажется, я больше не хочу возвращаться в Патну, — вдруг объявила Джоулин.
— Вот видишь, — сказал Чиун. — Она не такая, как ты. Она умнеет на глазах, а ты за последние десять лет жизни сумел усвоить меньше чем ничего.
Римо съехал на обочину и остановил машину.
— Ладно, все выгружайтесь. Пойдем прогуляемся.
— Вот видишь, — не унимался Чиун. — Смотри, как он нами командует. Охо-хо, какое вероломство!
Чиун вышел из машины и огляделся по сторонам.
— Это Диснейленд? — громко спросил он.
Римо в удивлении посмотрел по сторонам. Примерно в полуквартале от них, на автостоянке был устроен парк аттракционов для сбора средств в пользу римско-католического храма Св. Алоизия.
— Да, — солгал Римо. — Это Диснейленд.
— Я прощаю тебе, Римо, твой расизм. Я всю жизнь мечтал побывать в Диснейленде. Забудь о том, что я говорил тебе, — сказал он Джоулин. — Человек, который ведет своего Мастера в Диснейленд, — еще не совсем пропащий.
— Но... — начала было Джоулин, но Римо оборвал ее.
— Тише, детка, — прошептал он, крепко стиснув ей локоть. — Вот тебе Диснейленд, так что забудь все заботы и радуйся жизни. — И нажал посильнее.
Она поняла.
А Чиун тем временем дрожал всем телом — он словно подпрыгивал от восторга, хотя ноги его крепко
