стояли на тротуаре. Его необъятных размеров шафранное кимоно было похоже на наволочку, надуваемую порывами ветра, — оно то наполнялось воздухом и взлетало вверх, то плавно опускалось, то взлетало, то опускалось.
— Обожаю Диснейленд, — в восторге воскликнул Чиун. — Сколько раз я могу прокатиться?
— Четыре, — сказал Римо.
— Шесть, — сказал Чиун.
— Пять, — сказал Римо.
— По рукам. У тебя есть деньги?
— Есть.
— Достаточно?
— Да.
— И для нее тоже?
— Да.
— Идем, дитя мое. Римо ведет нас в Диснейленд.
— Сначала мне надо позвонить.
Фердинанд Де Шеф Хант медленно вел машину назад в Сан-Франциско. Город приводил его в смятение лабиринтами улиц, которые сбегали с одного холма, взбегали на другой, а потом, казалось, бесследно исчезали.
Не без труда он нашел Юнион-стрит и с еще большим трудом — здание, в котором разместилось сан- францисское отделение Миссии Небесного Блаженства.
Если эти двое — Римо и Чиун — искали Дора в районе Сан-Франциско, то, по всей вероятности, должны были сюда заглянуть.
Он не ошибся.
— Они были здесь. Были, — сказал старший гуру Кришна. — У него был значок, — добавил он.
— И где они теперь?
— Они только что звонили. Они в парке аттракционов у Рыбацкой Пристани.
— А они знают, где Дор?
— Послушай, да откуда им знать? Даже я этого не знаю.
— Если они вернутся сегодня вечером, не говори им обо мне, — сказал Хант. — Если мне повезет, то они не вернутся.
— Кто ты такой, чтобы отдавать приказы? — спросил Кришна.
Хант достал из бумажника сложенный листок бумаги. Кришна развернул его и прочитал нацарапанные Дором строчки, в которых тот рекомендовал Ханта как своего личного представителя.
— Круто, — сказал Кришна, возвращая письмо. — А ты видел Его?
— Да.
— О, да святится его Всеблагое Совершенство!
— Да, да, святится. Когда они ушли?
— Час назад. Если снова увидишь Всеблагого Владыку, скажи ему, что наша Миссия с восторгом ожидает, когда он пожалует в наш город.
— Ладно. Это произведет на него неизгладимое впечатление, — сказал Хант.
Хант сошел с высокого каменного крыльца здания Миссии. В машине, припаркованной на противоположной стороне улицы, сидел Элтон Сноуи и внимательно следил за ним.
— Ну, и что скажешь, Элтон? — спросил его один из двух мужчин, сидевших на заднем сиденье.
— Не знаю, Пьюлинг, но, по-моему, надо ехать за ним.
Хант забрался в свой старый рыдван и мягко отъехал от обочины.
— Ну что ж, поехали за ним, — сказал Пьюлинг. — Если окажется, что он ни при чем, это здание никуда не убежит.
— Тогда — вперед, — сказал Сноуи, завел мотор и отчалил.
— Следуйте за ним! — со смехом произнес Пьюлинг.
Его сосед издал боевой клич армии южан.
— Сейчас мы этого похитителя разделаем! — сказал человек, сидевший на переднем сиденье рядом со Сноуи.
Сноуи вздохнул и поехал вперед.
Хант увидел в зеркальце заднего вида большой черный автомобиль, но не придал этому никакого значения. Мысли его были заняты тем, что ждало его впереди, и он испытывал приятное покалывание по всему телу. Он ехал по направлению к парку аттракционов, где должен был исполнить то, что его семья так мастерски исполняла в течение столетий, и заранее ликовал. Казалось, вся его жизнь представляла лишь прелюдию к тому, что должно случиться сегодня.
— Я хочу покататься на лодке.
— Нельзя. Лодки — для маленьких детей.
— Покажи, где это написано, — обиделся Чиун. — Покажи мне, где?
— Вот тут. — Римо вытянул палец. — Вот тут, на табличке, написано:
«Город малышей». Как, по-твоему, что это означает?
— По-моему, это не означает, что мне нельзя прокатиться на лодке.
— Ты не боишься, что будешь выглядеть глупо? — спросил Римо, рассмотрев лодки — их было четыре, все размером не больше ванны, и плавали они в круглой канавке с водой, шириной два фута и глубиной шесть дюймов.
Металлические трубы соединяли лодки с мотором в центре канавы. Служитель в грязной драной тенниске и с кожаным ремешком на правом запястье стоял у калитки в четырех футах от водоема, совмещая в одном лице должности карусельщика, кассира и контролера.
— Только глупец выглядит глупо, — возразил Чиун — И только дважды глупец беспокоится по этому поводу. Я хочу покататься на лодке. — Он обернулся к Джоулин:
— Скажи ему, что мне можно покататься на лодке. Вы оба — белые, может, он тебя лучше поймет.
— Римо, пусть Великий Владыка покатается на лодке.
— Ему жалко двадцати пяти центов, — заявил Чиун. — Я не однажды видел, как он тратил впустую целый доллар за раз, а для меня ему жалко двадцати пяти центов.
— Ладно, ладно, ладно, — сдался Римо. — Но мы с тобой договорились, что ты покатаешься пять раз. Три раза ты уже покатался.
— Римо, клянусь тебе всем святым. Если ты дашь мне прокатиться на лодке, я не стану больше ни о чем тебя просить.
— О'кей, — согласился Римо.
Римо подошел к служителю и выудил из кармана четверть доллара.
— Один билет, — сказал он.
Служитель ухмыльнулся, выставив напоказ редкие зубы:
— Надеюсь, скорость не покажется тебе слишком большой.
— Это не для меня, дорогой. А теперь давай-ка сюда билет, пока я не сообщил полиции тринадцати штатов, что нашел тебя.
— О'кей, умник. — Служитель оторвал билет от длинной бумажной ленты и протянул Римо. — Держи.
Римо отдал ему монету.
— И будь добр, окажи себе еще одну услугу, — напутствовал его Римо. — Когда этот билет пойдет в дело, не говори ничего.
— Чего-о?
— Не позволяй себе никаких замечаний и не лезь на рожон с дурацкими остротами. Постарайся не причинять вреда самому себе и держи свою широкую пасть на замке.
— Знаешь, ты мне не нравишься. Очень хочется дать тебе по мозгам.
— Понимаю. Ты бы дал, только боишься, как бы я не сообщил тюремной администрации, что зря тебя выпустили под честное слово раньше срока. Делай, как я сказал. Захлопни пасть.
Римо вернулся к Чиуну и девушке и протянул старику билет. Чиун был явно разочарован.
