Он замахнулся, чтобы ударить, но резкий окрик Карбенко остановил его.
— Не смей, Игорь!
Игорь с ненавистью уставился на Руби. На лице у него багровел огромный кровоподтек.
— Значит, вы не торгуете Библиями... — сказал он.
— Еще три минуты, болван, и я бы продала тебе твой собственный автомобиль! — ответили Руби.
— Садитесь-ка сюда, — произнес Карбенко и указал Руби на диван рядом со Смитом. — Доктор, — сказал Карбенко, — все усложнилось. Я поверил тому, что вы рассказали о проекте «Омега». Но теперь есть основания полагать, что дело все же темное.
— Отчего же? — спросил Смит.
— Оттого, что немного найдется директоров санатория, у которых помощники по административной части носят с собой оружие.
— Вы бы таскали с собой автомат, если бы жили в моем районе, — вмешалась Руби.
Карбенко улыбнулся.
— Умница, детка, но это не пройдет.
Он посмотрел на Смита.
— Я охотно рискнул на контакт с вами. Я даже подготовил все, чтобы Игорь мог вернуться в Россию, поскольку он раскрыл себя. Но теперь не только вы... теперь еще эта девушка. Вы поставили меня в очень трудное положение, доктор Смит.
— Примите мои глубокие соболезнования, — сказал Смит.
Карбенко взял револьвер со стола и взвесил его в руке.
— Надеюсь, вы понимаете, что я должен сделать?
Внезапно в подвале прозвучал новый голос:
— Нет. А что вы должны сделать?
Руби обернулась. Это был Римо. Он стоял у лестницы возле Игоря, и рядом был Чиун. Игорь ошеломленно повернулся: он не слышал, как они спустились.
Грубов направил пистолет на Римо, и его палец начал спускать курок. Римо стиснул запястье русского и нащупал на внутренней стороне нервный узел. Палец Игоря бессильно остановился.
— Кто тут главный? — спросил Римо.
— Я, — холодно ответил Карбенко.
Римо взглянул на Игоря.
— Прости, Кинг-Конг, но ты здесь лишний.
Он отпустил его запястье. Игорь наконец нажал на курок. Руби удивилась, что старый, видавший виды пистолет выстрелил. Игорь был удивлен еще больше, потому что в момент выстрела ствол загадочным образом уперся ему в подбородок. Пуля прошла сквозь мягкие ткани и застряла в мозгу. Игорь рухнул на пол.
— Я думала, ты никогда не появишься! — завопила Руби.
— Заткнись, — сказал Римо, — или я уйду. Теперь ты, техасец.
Карбенко навел пистолет на Римо.
— Кто эти люди, Смит? — спросил он.
— Еще два моих помощника по административной части, — ответил тот. — Римо, не надо его убивать.
— Стойте, стойте! — возмутился Чиун. — Кто это помощник по административной части?
— Почему не надо? — спросил у Смита Римо. — Все знают: хороший ковбой — это мертвый ковбой.
Чиун подпрыгивал на месте, как мячик.
— Помощник по административной части? Кто это? Только не я. А кто? Что вы имели в виду, император Смит?
— Не надо его убивать, — повторил Смит. — Полковник Карбенко нам еще пригодится.
Когда Карбенко услышал свое имя из уст Смита, он метнул взгляд на худого лысого доктора. Это отняло у него долю секунды. В тот же момент он вновь повернулся к старому азиату и молодому американцу. Их не было на прежнем месте. Он ощутил, как азиат вырывает у него из руки пистолет, а американец по имени Римо толкает его в кресло, стоящее позади.
— Садитесь и ведите себя хорошо, — сказал Римо.
— Похоже, у меня нет выбора, приятель, — произнес Карбенко.
— Улыбнись, коли называешь меня так, — сказал Римо.
— Так кто же все-таки помощник по административной части? — требовал ответа Чиун.
Глава десятая
Довольно быстро все проблемы были решены.
План Смита был несложен.
Русские не сумеют, сказал он, защитить своего премьера от убийцы, которым может оказаться любой из его окружения. Есть только одни способ спасти премьера: привезти его в Америку. Одного, без свиты.
И тогда, если он все же будет убит, весь мир обвинит в этом Америку и оправдает действия русского руководства.
— Это рискованно, — заметил Карбенко.
— Для нас это тоже рискованно, — сказан Смит, — но, по крайней мере, есть шанс на успех. Если вы боитесь риска, можно оставить премьера в России. Там он будет мертв через несколько дней.
— Почему вы думаете, что я смогу убедить его? — спросил Карбенко.
— Я знаю о вас, полковник, больше, чем вы предполагаете. Премьер относится к вам, как к сыну. Он прислушается к вашему совету.
— Да, — кивнул Карбенко, — это верно.
— Так сделайте это, — уговаривал его Смит. — Тогда мы сможем объединить наши силы, чтобы защитить премьера, пока убийца не будет обнаружен.
Карбенко прищурил глаза и задумался.
— О'кей, приятель, по рукам, — наконец сказал он.
— Гип-гип ура! — воскликнул Римо.
— Он, наверное, тебя имел в виду под помощником по административной части, — произнес Чиун, обращаясь к Римо.
Глава одиннадцатая
Ковер был золотистого цвета. В его густом шерстяном ворсе запросто могла бы затеряться упавшая монета. Дубовый письменный стол, которым пользовался еще Сталин, был похож на гигантский сундук. Когда пришедший у власти Хрущев развенчал сталинский культ, стол вместе с другим хламом оттащили в кремлевские подвалы.
Через несколько лет оказался свергнут и Хрущев, спокойно отдыхавший в это время вдали от Кремля. Сразу же после этого тисовый стол, купленный Хрущевым для своего кабинета, снесли в подвал и вытащили оттуда стол Сталина. Его почистили, отполировали и поставили на прежнее место в кабинет на шестом этаже.
Но сталинский ковер был стар, изношен и вытерт, а хрущевский — хоть куда, и его оставили лежать в кабинете.
Порой новый премьер завидовал Америке. Он слышал, что в Белом доме сохранилась кровать Линкольна. Повсюду, где ночевал Джордж Вашингтон, висели мемориальные доски, а дома бывших президентов считались национальными святынями. В Америке герои оставались героями, а история — историей.
Совсем не так обстояли дела в Кремле. В отделе кремлевской охраны даже существовала должность для человека, чьей единственной задачей было следить, чтобы обстановка соответствовала постоянно меняющемуся прочтению исторических событий.
Нынешний премьер в первый же день работы решил не покупать новую мебель для кабинета. Он собирался обойтись тем, что оставалось от предшественников и было приемлемо с политической точки зрения. Премьер считал, что будет пустой тратой времени приобретать столы и стулья. Он знал, что через пару лет после его смерти или отстранения от должности, когда историю начнут заново переписывать, всю купленную мебель скорее всего снесут в подвал.
