чтобы она убила его?
— Может, вы тот, кто мне нужен, — сказала она.
— Не сомневайся, крошка, — ответил мужчина, распахнув плащ. Под плащом он был абсолютно голый, дряблое тело собралось складками.
Хотя он тут же убежал, Холли еще долго била дрожь.
— Это испытание, — сказала она себе. — Мне действительно надо ехать в Денвер. Таково желание Кали. А Ей известно все.
В самолете ее соседкой оказалась пожилая женщина. Холли спросила, не может ли она быть той чем- нибудь полезной. Женщина пихнула ее локтем в живот. Потом, когда они выходили в Денвере из самолета, Холли послала ослепительную улыбку красивому молодому человеку и предложила подвезти его.
— Заигрывания агрессивных гетеросексуальных женщин всегда казались мне просто омерзительными, — ответил молодой человек.
— О, простите.
— Чтобы заполучить мужчину, вы ведь на все готовы?
— Я всего лишь предложила...
— Да уж. Видно, вы щедро расточаете такие предложения. Лучше пройдитесь расфуфыренная и надушенная — какая вы есть — по барам. Но знайте, что некоторые мужчины предпочитают чистую, одухотворенную красоту собственного пола.
— Гомик паршивый, — бросила, отходя, Холли.
— Самка! — крикнул ей вслед молодой человек. — И разит от тебя какой-то дрянью.
На аэровокзале к ней пристал подросток с волосами, выкрашенными в красно-голубую полоску.
— Ты что ли тот, кто мне нужен? — в отчаянии спросила она.
— Тот-тот, — заверил ее подросток. — Самый настоящий супермен, могу заниматься любовью всю ночь. Ты и представить себе не можешь, что тебя ждет. За деньги я творю чудеса. Тот я, тот.
Тревога Холли рассеялась.
— Спасибо, Кали, — сказала она. — Значит, я могу стать твоей подружкой?
— Конечно, — ответил он. — Гони монету, и я буду твоим другом навсегда. — Открыв складной нож, он приставил его к горлу Холли, оттесняя ее в темное местечко. — А теперь дай мне полюбоваться на зелененькие баксы.
Холли добралась до Денвера без цента в кармане, несчастная и разочарованная. Миссия ее провалилась. Кали избрала ее для особого служения, а Холли все испортила.
— Может, я вообще ни на что не гожусь, — с горечью сказала она себе. Когда девушка входила в построенный на разных уровнях родительский особняк на окраине города, на ее глазах стояли слезы. Мать бросилась к ней со словами утешения.
— Бедная девочка, — заговорила миссис Роден. — Для нас с тобой пробил час испытаний.
— Да, уймись ты, мама. Где отец?
— Он умер. Разве ты не помнишь?
— Ах, да. Самое время для него.
— Хочешь запеченного тунца?
— Предпочла бы чего-нибудь выпить.
— Хорошо, дорогая. Похороны через час. Я привела в порядок твое лучшее черное платье.
— Я не пойду на похороны.
— Дорогая, но ведь он твой отец.
— Я приехала сюда не из-за каких-то идиотских похорон. У меня важные дела.
— Да, дорогая. Понимаю, — сказала миссис Роден.
Холли бесцельно бродила по улицам Денвера, размышляя о таинственной миссии, доверенной ей Кали. Статуя желала, чтобы она покинула Ашрам, это несомненно, — значит, должна быть тому причина, и причина серьезная. Никто ей так и не встретился на пути. Она хотела послужить Кали, принеся той жертву, но все складывалось неудачно.
— Знак, — произнесла она вслух. — Мне нужен какой-нибудь знак.
И знак был ей дан. Национальная ассоциация ссуд и сбережений горных народов торжественно отмечала свое открытие, которое ознаменовалось вооруженным нападением на банк. Грабитель выскочил из дверей банка с пистолетами наготове. Недрогнувшей рукой он выстрелил и убил полицейского, затем пальнул пару раз в толпу зевак и бросился к бежевому “линкольну”, припаркованному неподалеку. Холли стояла как раз рядом с передней дверцей. Страшно ругаясь, грабитель отбросил девушку в сторону, прямо на проезжую часть, и распахнул дверцу.
Уже забравшись в автомобиль, он, как бы что-то вспомнив, обернулся и нацелил пистолет на Холли.
И тут случилось чудо. Худощавый молодой человек с широкими запястьями встал между ними. Холли как зачарованная смотрела, как перестала вдруг существовать передняя дверца. Затем руль, как по мановению волшебной палочки, закрутился на месте и полностью вошел в живот грабителя.
Повернувшись, молодой человек остановил уже начавшийся двигаться автомобиль, поставив каблук на бампер в пяти дюймах от головы лежавшей на дороге Холли.
Насаженный на руль грабитель беспомощно следил за ним, чувствуя, как его внутренности превращаются в кашу. Потом он осознал, что худощавый молодой человек, который двигался так быстро, что движения его казались смазанными, поднял его в воздух. Пролетая через улицу обратно к банку, грабитель слышал, как ветер свистит в его ушах. Он рухнул прямо посередине сбежавшихся полицейских, которые тут же прижали его к земле. Последнее, что видел грабитель в своей жизни, было отражение в зеркальной витрине мужчины, помешавшего ему бежать.
Холли лежала на мостовой, сжавшись в комочек, ее длинные волосы разметались по лицу, словно золотые водоросли.
— С вами все в порядке? — спросил Римо, нагнувшись над ней.
Взглянув в его лицо, Холли в изумлении раскрыла рот.
— Это ты? — сказала она.
— О, нет.
Выпрямившись, Римо резко отпрянул от девушки, ударившись спиной о телеграфный столб. У него перехватило дыхание, а где-то в животе возникло омерзительное чувство страха.
— Пошла прочь, — прошептал он, когда Холли Роден, поднявшись, направилась к нему.
— Нет. — В голосе Холли звучало ликование. — Теперь мне ясно. Ты — причина. Она послала меня сюда. Но не убивать. А вернуть тебя. Вернуть Ей. Кали.
— Убирайся! Я не понимаю тебя. От тебя разит скотным двором.
— Это запах Кали. Он — на моих волосах, — сказала Холли. — Вдохни его поскорей.
— Тебе место в городской тюрьме, там и запах твой подойдет, — сказал Римо, отодвигаясь от нее.
— Не бойся, — проговорила Холли, нежно улыбаясь. — Я все знаю о тебе. Знаю, кто ты.
— Знаешь? — переспросил Римо.
Вот теперь, возможно, у него хватит сил убить ее. Слишком сильна причина. Если она знает слишком много, если она представляет опасность для КЮРЕ, для страны... Тогда, может быть, он убьет ее.
— Так кто же я? — спросил он.
— Возлюбленный Кали. Она избрала тебя и послала меня за тобой, — ответила Холли.
Придвинувшись ближе, она обвила руками шею Римо. Запах ее волос волновал его и одновременно вызывал отвращение. Чресла его сладко заныли.
— Уходи, — хрипло проговорил он. — Уходи.
Холли провела рукой по его бедру, и сопротивление Римо стало ослабевать. Волосы девушки почти касались его лица, едкий запах манил и дразнил, напоминая о чем-то далеком, давно позабытом.
— Ты, наверное, ничего не понимаешь, — прошептала ему на ухо девушка. — Но доверься мне. Я знаю твое предназначение. Ты должен ехать со мной. Ехать к Кали.
Она подталкивала его вперед, к узкому извилистому проходу между двумя зданиями. У Римо не было сил сопротивляться.
— Как тебя зовут, возлюбленный Кали? — спросила она.
