— Почему вы хотите это устранить? — спросил Перривезер.
— Что? Их способность быть переносчиками инфекций?
Перривезер кивнул.
— Ну, видите ли... — ученый покачал годовой. — Наверное, мы плохо понимаем друг друга, мистер Перривезер. Ведь мухи действительно переносят болезни.
— Разумеется. А если б они этого не делали, то на земле уже теперь было бы гораздо больше людей, чем есть на самом деле.
— Я... э, кажется, я понял вас, — ответил Морли. — Так я думаю. Но все же. Musca morleyalis по- прежнему остается переносчиком инфекций и вследствие этого очень опасна.
— Musca morleyalis? — переспросил Перривезер.
Лицо его ничего не выражало.
Морли вспыхнул.
— Ну, обычно подобного рода открытия называются по имени ученого, который...
Лицо Перривезера по-прежнему ничего не выражало, когда он посоветовал:
— Попробуйте лучше Musca Perriweatheralis, — и только тут он позволил себе легкую улыбку.
Ученый вновь откашлялся.
— Очень хорошо, — сказал он тихо.
— Почему у них красные крылья? — спросил Перривезер.
— А, — ученый снова вспыхнул. Но говорить о биологии ему было гораздо приятнее, нежели обсуждать проблему наименований со своим жутким нанимателем. — Аминокислоты, выработавшиеся у этих созданий, как я уже говорил, коренным образом отличаются от тех, что имеют обычные комнатные мухи. Но только типом, но и местом расположения. Видимо, именно это и вызвало генетическую мутацию, результатом которой и стали красные крылья. Естественно, когда мы продолжим эксперимент и разрушим эти конкретные организмы, тогда мы начнем перемещать...
— Разрушим? Что разрушим? — сверкнул глазами Перривезер.
— Поскольку у нас имеется вся документация, совершенно не обязательно сохранять сами организмы, тем более, что их дыхательная система развивалась таким образом, что они стали несовместимыми с другими формами жизни.
— Что это значит?
— Это значит, что данные мушки абсолютно иммунны к ДДТ и всем другим токсинам и пестицидам, — сказал Морли. — Именно такова была цель исследования, правильно?
— Именно такова, — подтвердил Перривезер. Глаза его блеснули. — Все пестициды?
— Все, известные в настоящее время. Позвольте мне, — он взял пластиковый куб из рук Перривезера и поставил его на сверкающий белизной лабораторный стол.
Надев резиновые перчатки, он ввел марлевый сачок в коробку и вынул одну из мушек. Потом раскрыл контейнер, из которого послышался тихий свист.
— Чистый ДДТ, — пояснил Морли, опуская сачок с мухой в контейнер и закрывая его крышку.
— И что теперь произойдет? — встревожено спросил Перривезер.
— Совершенно ничего, — ответил Морли. — В этом контейнере имеется достаточно чистого пестицида, чтобы...
— Пожалуйста, не называйте их пестицидами, — сказал Перривезер.
— Простите, тут достаточно ДДТ, чтобы уничтожить всех мух в стране. Но обратите внимание на состояние Musca Perriweatheralis, — он извлек из контейнера марлевый сачок и снова закрыл контейнер.
Мушка с красным крыльями сердито жужжала в марлевом плену. А когда Морли вернул ее обратно в пластиковый куб, она немедленно устремилась к мясу.
— Она еще жива, — сказал Перривезер.
— И невредима, — добавил Морли. — Она может выжить в атмосфере, состоящей из одного метана, — гордо добавил ученый. — Или цианида. Или любого другого яда, какой вы только пожелаете.
— Тогда она непобедима.
— Да, и именно поэтому должна быть уничтожена, — сказал Морли. — Я уверен, что вы не захотите пойти на риск и выпустить в нашу атмосферу подобное создание, — продолжал ученый. — Собственно говоря, мне и так пришлось принять крайние меры предосторожности. Но опасность растет по мере размножения этой пары. Если хотя бы одна такая мушка выберется живой из лаборатории, экологический баланс планеты окажется в опасности.
— Муха, которую невозможно отравить, — с гордостью произнес Перривезер.
— Как вам известно, мистер Перривезер, тут речь идет о чем-то гораздо большем. Она делает еще кое-что. Например, ее способность кусаться совсем иная, нежели у Musca domestica. Иные и последствия укуса. Вы помните, мистер Перривезер, когда я впервые приступил здесь к работе, вы обещали, что когда- нибудь расскажете мне, как вам удалось добиться тех первичных мутаций.
— Давайте лучше еще раз посмотрим демонстрацию, — ответил Перривезер.
Морли заметил, что его наниматель тяжело дышит.
— А надо ли?
— Надо, — коротко ответил Перривезер.
Мягкий голос его звучал монотонно и приглушенно, точно жужжание, но у Морли мурашки побежали по коже; этот тон пугал его сильнее, чем любой крик.
— Хорошо.
Ученый направился в дальний угол лаборатории к террариуму, наполненному саламандрами. Вынув одну из них, Морли поместил ее в пластмассовый куб с мухами.
— Будьте осторожны. Я не хочу, чтобы эта ящерица по случайности сожрала одну из мух.
— Этого не случится, — ответил Морли.
Он прикрыл саламандре голову и придержал животное в контейнере с мухами. Одна из мух на секунду опустилась на хвост саламандры, а потом снова перепрыгнула на кусок тухлого мяса.
Морли пересадил саламандру в другой чистый пластиковый контейнер, где уже сидела огромная древесная лягушка. Лягушка была раз в десять больше ящерки, а вес ее массивного тела превышал вес саламандры раз в сто. Лягушка взглянула на саламандру и лениво шевельнула длинным языком.
Перривезер подвинулся поближе к пластиковому кубу, он даже касался его лицом, сосредоточенно наблюдая за происходящим.
Лягушка снова выстрелила языком, и почти мгновенно язык этот оказался оторван и лежал на дне контейнера, все еще рефлекторно подергиваясь. Лягушка в ужасе выпучила глаза, когда саламандра напала на нее, яростно кусаясь и отрывая большие лоскуты кожи с ее тела. Потом ящерица вцепилась в лягушку и принялась отдирать ее конечности. Глаза лягушки лопнули, превратившись в желеподобные кляксы. Ее ярко-окрашенная кровь брызнула на стенки контейнера. Она издала слабый звук, а потом ее резонаторные полости заполнились телесными жидкостями. Лягушка содрогнулась и неподвижно застыла на дне прозрачной клетки, а маленькая саламандра вскарабкалась на нее, по-прежнему кусаясь и нападая.
Еще через две минуты содержимое контейнера уже нельзя было разглядеть. Внутренности и жидкости лягушки плотно облепили его стенки. Доктор Морли молча приподнял крышку контейнера, ввел в него длинную иглу для подкожных впрыскиваний и извлек ее уже с наколотой на кончик саламандрой.
— Воздушное впрыскивание непосредственно в сердце, — сказал он, стряхивая рептилию в пластиковый пакет. — Это единственный известный мне способ ее убить.
Он посмотрел на Перривезера.
— Теперь вы понимаете, почему эти две мушки надо уничтожить?
Перривезер долго смотр ел на мух, потом перевел взгляд на ученого.
— Я позабочусь об этом, — сказал Перривезер. — А до тех пор храните их даже ценой своей жизни.
Комната наверху была, как всегда, темной и очень теплой, там пахло сладковатым запахом гниения. Валдрон Перривезер III тихо, как и всегда, отпер дверь, аккуратно спрятал ключ в карман пиджака и вошел внутрь. Пыль толстым слоем лежала на старинной бархатной мебели, украшенной изящными вышитыми салфеточками.
