не менее, Джек Колдстад все расчесывал и расчесывал его.
— Что с ним такое? — каркнул Бралл.
— Отсутствие торможения, — пояснил Харолд В. Смит. — Все симптомы.
— Остановите его, черт возьми! Ну же, кто-нибудь! Меня тошнит от одного его вида.
Директор Фолкрофта подошел к постели и взял Джека Колдстада за беспрестанно двигающуюся руку. Смиту же пришлось взяться двумя руками за другую кисть Колдстада. Когда наконец удалось взглянуть на лицо специального агента, на щеке его обнаружился пульсирующий кровавый волдырь, похожий на красного слизняка. Присутствующие не сразу поняли, что это язык Джека Колдстада, который проглядывал сквозь рану, проделанную им на своем собственном лице.
Прижав руку ко рту. Большой Дик стремглав выбежал из палаты. На лакированные ботинки тут же выплеснулось содержимое его желудка.
— Почему этот человек оставлен без присмотра? — вскричал Бралл, когда появился врач.
— Потому что кто-то уволил половину санитарок, — услышал он в ответ.
— Какой идиот это сделал? — прорычал Большой Дик.
В это время лежавший на койке Колдстад поднял вверх дрожащую руку.
Врач быстро прижал ее к постели вместе со второй рукой, чтобы больной опять не причинил себе вреда.
Миссис Харолд В. Смит раздумывала о том, не позвонить ли ей в Фолкрофтскую лечебницу.
В обычной ситуации она не стала бы колебаться. В обычной ситуации она обязательно позвонила бы, если бы это забыл сделать ее вечно рассеянный муж. Как правило, Харолд сообщал, что приедет поздно. Иногда он ночевал на работе, а в последнее время это чуть ли не вошло у него в привычку. Миссис Смит уже начинала подумывать: а только ли профессиональный интерес проявляет ее муж к своей секретарше?
В конце концов, миссис Смит, которая отзывалась на имя Мод и которую сам мистер Смит порой называл Ирмой, решила, что ею пренебрегают.
Поэтому когда ее Харолд — она никогда не называла его Харри или Хэл — снова забыл позвонить, миссис Смит сдержалась, теперь пусть он сам даст о себе знать тогда, когда сочтет нужным.
Однако прошли целые сутки, а звонка все не было. Пожалуй, это уж слишком. Правда, нельзя сказать, что раньше такого не случалось — случалось.
Что же делать? Миссис Смит нервно мерила шагами гостиную и поглядывала на бежевый телефонный аппарат фирмы «Эй-Тй-энд-Ти». Она никак не могла решить, позвонить ли Харолду самой или не напоминать о себе, пока он сам о ней не вспомнит. Эти размышления прервал очень громкий стук в дверь.
Женщина пошла открывать. Но не успела она взяться за ручку двери, как в дом ворвались несколько плечистых мужчин в аккуратных костюмах и одинаковых галстуках.
— Миссис Харолд В. Смит? — грубым голосом спросил один из вошедших.
— Да. Кто вы?
— Агенты Федерального налогового управления. Ваша собственность конфискуется в возмещение федеральных налогов. — Он протянул Мод солидно выглядевший документ.
Она попыталась урезонить вошедших.
— Боюсь, что вы ошиблись адресом. Мой Харолд исправно платит налоги.
— В вашем распоряжении пять минут на то, чтобы собрать самое необходимое и уйти.
— Уйти?! Куда уйти?
— Куда угодно. У нас свободная страна.
— Но я у себя дома.
— Это жилище отныне является собственностью правительства, и у вас осталось четыре с половиной минуты.
Миссис Смит с изумлением увидела, как беспардонно агенты ФНУ полезли в первый же попавшийся шкаф. Она схватила со стола свою сумочку и, рыдая, кинулась прочь.
И куда только катится мир?
Побагровев, Большой Дик Бралл повернулся к Харолду В. Смиту и прорычал:
— Поместить его в карцер!
— Вы с ума сошли, — сказал Смит.
— И заковать в кандалы, если сможете их найти, — добавил Бралл.
— Вы превышаете законные полномочия, — предупредил Смит.
— Я представляю здесь ФНУ — это верховная власть. У нас больше людей, чем у ЦРУ, ФБР и Пентагона, вместе взятых. У нас такая разведывательная служба, по сравнению с которой разведка красного Китая ничуть не лучше какой-нибудь захудалой канадской разведки. Наш ежегодный бюджет — 6,5 миллиарда долларов — самый крупный в человеческой истории. От имени налогоплательщика мы можем делать все что угодно. И мы ни перед кем не отвечаем.
— Ничего подобного! Есть и более могущественная организация. И вы ответите перед ней — я вам это обещаю.
— Такой организации нет.
Харолд В. Смит прикусил язык. Он и так уже сказал слишком много.
— Болтун! — с презрением бросил Бралл.
Агенты ФНУ схватили директора клиники под руки и поволокли по коридору — как для его же безопасности, так и для того, чтобы выполнить прямое приказание начальства.
— Сюда, доктор Смит, — кивнул один из них.
Смит подчинился, но пошел вперед, высоко подняв голову. Лицо его обрело цвет тех скал Новой Англии, среди которых прошло его детство. Вслед ему прогремел голос Дика Бралла:
— Чтобы уж совсем покончить с делами на сегодня, знайте — у меня скоро будут на вас улики. Смит. ФНУ может, получить улики на каждого гражданина, надо только глубже копать. Посмотрим, как вы тогда запоете, упрямый подонок.
Харолд В. Смит ничего не сказал. Но его очки вновь затуманились.
Они шли вдоль психиатрического отделения. Увидев, что двери в палаты приоткрыты, директор Фолкрофтской лечебницы громко застонал.
— Где мои пациенты? — спросил он.
— Выписаны, — беспечно ответил один из агентов.
Проходя по коридору, Смит мысленно подсчитывал исчезнувших пациентов. Он немного успокоился, заметив, что дверь в обитую изнутри войлоком палату Иеремии Пурселла плотно закрыта. Изнутри раздавался звук работающего телевизора. Дверь в палату Бисли оказалась приоткрытой, и тут уж Смит едва сдержал стон.
Тем не менее, были освобождены не все пациенты. Собственно, складывалось впечатление, что это сделано непрофессионально, наугад. Надо будет непременно отчитать доктора Герлинга. В конце концов он не мальчик, чтобы так поступать!
Агенты ФНУ провели Смита к последней палате слева по коридору. Один из охранников открыл перед ним дверь, другой подтолкнул в спину. Директор Фолкрофта покорно прошел внутрь и повернулся, лишь когда щелкнул замок.
— Как только будете готовы к разговору, мы вас выпустим. — Парень из ФНУ задвинул щеколду и запер ее на ключ.
Смит ничего не ответил. Лица агентов мелькнули в маленьком стеклянном окошке двери и исчезли. Звуки шагов постепенно затихали.
И вдруг в одно мгновение все стихло и раздался новый, булькающий звук, который сопровождался хриплым ругательством.
Смит подбежал к окошку, пытаясь определить, в чем дело.
— Пусти его, черт возьми! — Это был голос одного из агентов.
Бульканье прекратилось, и раздался скрип. Почему-то Смит решил, что знает его источник.
