Он уже не годился для выполнения изначальной задачи. Более того, торговая марка компании стала появляться в перевернутом виде.
— Так зачем же вы уничтожили «Биобаббл»?
— Тогда мы еще не знали, что аппарат самопереориентировался на Землю. Мы просто проводили испытания, резонно полагая, что космосу ничто не угрожает.
— А как насчет «Релайента» и Байконура? Тоже безобидные испытания?
— "Шаттл" уничтожили, чтобы подкрепить «марсианскую» версию доктора Пагана. Тут произошел какой-то сбой, торговая марка «кью-Эн-Эм» появилась в небе в виде русского слова «Мир». Тогда мы решили нанести удар по Байконуру, чтобы американцы не напали по ошибке на Россию и чтобы русские, которые и вывели на орбиту «Парасол», не сдали нас Вашингтону.
Мич вытер ладонью пот со лба и облизал пересохшие губы. У него был вид смертельно уставшего человека.
— А что еще нам оставалось делать, чтобы уберечь собственные задницы? — заключил он.
— Вы ликвидировали доктора Пагана, чтобы заткнуть ему рот?
— Ну да. То есть нет. Это все P.M. Он единолично отдавал приказы. Я всего лишь исполнитель.
— Как исправный солдат на службе у нацистов.
— Вы несправедливы ко мне. Я не отправлял людей в газовые камеры.
— Нет. Вы поджаривали их прямо на месте, — сказал Римо.
Внезапно Бартоломью Мич почувствовал острую боль в спине.
— Меня, что, ударили ножом? — спросил он, боясь пошевелиться.
— А почему вас это удивляет? — скрипучим голосом произнес старик азиат. — Разве вы не изменили собственной стране?
— Я только делал то, что требовало от меня руководство корпорации.
— Вот за это вы теперь и расплачиваетесь своей жизнью, — промолвил Римо.
— Но я не чувствую, что умираю...
— Потерпите. Я должен задать еще один вопрос.
— Какой? — спросил Мич. У него начинала кружиться голова и появилась слабость в коленках.
— Как вырубить зеркало?
— Я сам должен это сделать.
— У вас нет времени.
— Вы только не должны трогать... — Мич не закончил. Глаза у него закатились, так что остались видны лишь белки, и в следующую секунду он рухнул замертво.
— Вот дьявольщина, — пробормотал Римо.
Чиун махнул рукой:
— Не важно. Мы разрушим умные машины при помощи глупых.
— Он сказал, что мы чего-то не должны трогать. — Римо беспокойным взглядом обвел битком набитое аппаратурой помещение.
— А мы и не будем ничего трогать. Просто разобьем все вдребезги.
Римо мгновение колебался, потом пожал плечами и сказал:
— Ладно. Все равно хуже уже не будет.
И они принялись крушить все, что попадалось им под руку: от операторских пультов и шкафов больших компьютеров до приборов, назначение и название которых было им неизвестно. Скрежетал и рвался металл, лопался пластик, звенело стекло. Вспыхивали снопами зеленых искр концы выдираемого с корнем кабеля.
Действуя методично, с мрачной решимостью, они быстро превратили отдел перспективных разработок «Куантум Ньютрино Меканикс» в свалку, состоявшую из битого стекла, покореженного металла, разбитых транзисторов и поломанных плат.
— Ну вот и все, — сказал Римо. — Следующая остановка на одиннадцатом этаже.
— Мистер Боулт, к вам посетители, — предупредила Римера Мергатройда Боулта секретарша. — Двое.
— Кто такие?
— Я их не знаю. Они спросили P.M. Такое впечатление, как будто они вас знают Мистер Боулт, у них нет значков штатных сотрудников «кью-Эн-Эм».
— Спросите, что им нужно, — сказал Боулт, который был занят тем, что разбирался в своем столе.
— Они говорят, что вы последнее звено.
— Последнее звено чего?
— Они не говорят, мистер Боулт.
— Эвелин, скажите им, чтобы записались ко мне на прием.
— Хорошо, сэр.
Секунду спустя из-за двери донесся истошный крик Эвелин, после чего дверь слетела с петель и врезалась в противоположную стену, посшибав висевшие на ней работы Максфилда Пэрриша.
Ример Боулт, мгновенно побледнев, машинально вскочил.
— Кто вы такие?
— Дезинсекторы, — ответил мужчина с необыкновенно широкими запястьями.
— Дезин?...
— Уничтожаем вредителей: мышей, клопов, тараканов.
— Здесь нет никаких вредителей.
Высокий с массивными кулачищами обратился к старику азиату:
— Как, по-твоему, этот тип похож на таракана?
Азиат покачал головой:
— Нет, он больше похож на клопа.
Римеру Боулту стало не по себе. Нечто подобное он испытал, когда его в последний раз выгоняли с работы.
— Я... что-то... не очень понимаю, в чем дело, — запинаясь произнес он.
На стол упали очки. Точно такие же, какие были у Мича. Та же сломанная и склеенная изолентой перемычка.
— Он все рассказал нам.
— Безмозглый тупица. Я же сказал ему, что мы находимся под защитой корпорации.
— На нас это не распространяется.
— Все это глупости, — возмущенно заявил Боулт. — Все произошло в результате рокового стечения обстоятельств. Сбой в программе, бракованные чипы. Все одно к одному. Кстати, я поставил в известность совет директоров о том, что мы подаем в суд на нерадивого поставщика. Это не наша вина. Фирма здесь ни при чем. Я докажу это в суде.
— Вашу электронную переписку удалось восстановить. Так что нам все известно.
— Не может быть!
Высокий кивнул:
— Увы, это так.
— В таком случае вам лучше обратиться к нашим юристам. Они сидят на тринадцатом этаже. Подобные вопросы в их компетенции. Я простой управляющий.
— Простите, но мы работаем за рамками юриспруденции.
Ример Боулт понял, что попался. Их было всего двое, но у него было такое чувство, что их по меньшей мере двадцать человек.
— Вы забываете, что я нахожусь под защитой корпорации. Корпорация защищает таких, как я.
— Покажи нам эту защиту, — потребовал старик азиат.
— Показать? Но это не материальная защита. Это... это...
— Что же это?
Боулт щелкнул пальцами:
— Это принципиальное положение.
Высокий смерил его холодным взглядом, давая понять, что разговор окончен.
