летучих мышей. В полях застрекотала саранча. На землю пришла вечерняя прохлада. Женщины и дети дрожали не то от холода, не то от страха.
– Вы сами видите, – сделал вывод Иисус, – что нет никакого смысла возвращать старикам молодость и выводить мертвых из их могил.
Иоанн обернулся: Фома ушел.
За ужином, который назаряне устроили в честь Иисуса и его учеников, все заметили отсутствие Фомы.
– Он ушел, не так ли? – спросил Иисус. И, немного помолчав, добавил: – Он сказал почему?
Иоанн опустил голову. Иисус прочитал благодарственную молитву и преломил хлеб. Когда Симон-Петр и Андрей ушли, чтобы дать отдых своим ногам и уму, Иисус вновь спросил у Иоанна:
– Что он сказал?
– Он не одобрил притчу.
Иисус кивнул. Потом лег и стал вслушиваться в звуки ночи.
– Не ложись у меня в ногах, ты не собака, – сказал Иисус Иоанну. – Ты можешь спать рядом со мной.
Иоанн лег, но никак не мог заснуть, даже когда Иисус погрузился в глубокий сон. Он дважды наклонялся над своим учителем, чтобы убедиться, что тот дышит и всего лишь спит. Иоанн пытался, но так и не смог понять, почему Фома не одобрил притчу. Он заснул только на рассвете и видел во сне Фому, который, приложив указательный палец к губам, велел ему хранить молчание. Напрасно он расспрашивал бывшего ученика – тот не хотел ничего говорить.
– В чем твоя тайна? – крикнул Иоанн и проснулся.
– Какая тайна? – спросил Иисус.
Но Иоанн ничего не мог ответить.
По дороге из Наина в Скифополь Иоанн все время ожидал, что Фома вернется. В толпе он всякий раз искал глазами тонкую улыбку над аккуратно подстриженной бородкой, хитрые глаза ласки под выступающим лбом и мохнатыми бровями. Но Фомы нигде не было.
– Возможно, он уже переправился через Иордан, – предположил Андрей, – и сейчас разглагольствует перед парфянами или скифами в Филадельфии.
– Но другие, все остальные, где они? – спрашивал встревоженный Иоанн. – Где мой брат?
Они встретились с Иаковом в Архелаиде. Там же были Нафанаил и Иуда, сын Иаковлев. Но не они пришли к Иисусу. Это Иоанн случайно напал на их след после того, как ему рассказали о человеке, который был спутником Иисуса, а теперь работал в трактире. Иоанн принялся обходить все многочисленные трактиры Иерихона, спрашивая себя, кто из заблудших учеников решил стать прислужником. Наконец он добрался до трактира, где громко спорили шесть человек. Это были его брат, Нафанаил, Иуда, сын Иаковлев, и трое учеников Симона Волхва. Оскорбления сыпались градом. Поросячья голова! Кишечная блоха! Возвращайся к своему паршивому учителю! И еще. Продавец соплей! Деревенщина! Твой Иисус может лишь нести околесицу! Время от времени перебранку дополняли тумаки или удары ногами. Трактирщик, несколько римских солдат и дети забавлялись, глядя на эту сцену.
– Иаков! – крикнул Иоанн.
Иаков повернул голову и остолбенел. Равно как Нафанаил и Иуда, сын Иаковлев. Всклокоченные, в разорванной одежде, они походили на бродяг. Наконец они встали и подошли к Иоанну.
– Какой смысл защищать Иисуса в подобном месте? – спросил возмущенный Иоанн. – Почему ты не вернулся, вернее, почему ты нас покинул?
– Наш учитель, он летает по воздуху! – вскричал один из учеников Симона Волхва, полагая, что его противники позорно покинули поле битвы.
– Летучие мыши делают то же самое, – ответил Иоанн.
Солдаты засмеялись.
Один из учеников Симона Волхва бросился на Иоанна, но был остановлен ударом кулака прямо в лицо. Мужчина зашатался и упал.
– Хотите еще? – спросил Иоанн у двух других противников. – Мы положим вас на лопатки прежде, чем вы поймете, что происходит!
Решительный тон Иоанна и численное превосходство ученик Иисуса были сильнее любых других доводов. Ученики Симона Волхва пошли на попятную.
– Эй, малыш, не хочешь ли стать легионером? – спросил один из солдат.
– Пойдемте, – сказал Иоанн брату, Нафанаилу и Иуде, сыну Иаковлеву, – не вечно же нам здесь торчать.
– А куда вы идете? – спросил Иуда, сын Иаковлев.
– В Иерусалим, на Пасху.
– Почему мы должны следовать за вами?
– Делайте что хотите, – устало сказал Иоанн и направился к выходу.
– Подожди! – крикнул Иаков.
– Разве я не достаточно долго ждал?
– Он не… Как мы встретимся с ним?
– Как вы встретитесь с ним? – передразнил брата Иоанн. – А как ты встретишься с самим собой, Иаков? Как ты встретишься с нашим Отцом?
– Он начнет оскорблять меня, – упорствовал Иаков.
– Возможно. Но от судьбы не уйдешь.
– А с чего вдруг ты стал нас поучать? – спросил Нафанаил, вытянув шею. – Это потому что ты его любимчик? Только скажи, что это не так! Нет, бедняга Иоанн, что бы ты ни говорил, ты попался на удочку. Он сказал: «Ешьте меня!», и Иоанн Простодушный покорно отвечает: «Конечно». Что за байки ты нам рассказываешь? Что мы должны вернуться и ползать на брюхе?
Иоанн тяжело вздохнул.
– Возможно, мне не следовало ничего говорить, Нафанаил, Иаков, Иуда. Возможно, вы не понимаете его манеру говорить, его притчи, иносказания. Возможно, у вас нет желания сражаться с иными врагами, кроме как с трактирными крикунами. Возможно, вы станете утверждать, что он не Мессия. Возможно, наконец, вы обретете спокойствие, когда покинете его.
– Да, – сказал Иуда, сын Иаковлев, – пойдемте, братья, устроим
– Проигравшему, Иуда? И в чем же он проиграл? Ты искал военачальника-зелота, Иуда? Разве он не уставал повторять, что не командует армией? Что слова разрушают крепости лучше, чем тараны и мечи? Неужели ты считаешь, что тысячи иудеев, присоединившихся к нему после того, как он покинул Галилею, ошибаются или что он вводит их в заблуждение?
Они смутились и не знали, что ответить подростку. Через некоторое время Иаков сказал:
– Он мой брат, и я иду за ним.
Иуда, сын Иаковлев, и Нафанаил обменялись взглядами и пошли следом. Они увидели Иисуса, сидевшего на пороге богатого дома в окружении многих людей. Иисус рассказывал притчу. Он, заметив их, суровым тоном сказал:
– Добро пожаловать!
– Разве это все твои ученики? – спросила старая женщина, показывая рукой на пятерых мужчин, стоявших рядом с ним.
– У меня будут и другие, – ответил Иисус.
– Ты терапевт? – вновь спросила она. – Все говорят, будто ты состоишь в их сообществе.
– Каждый человек, вдохновленный верой, может лечить, женщина, и каждый человек, вдохновленный верой, может излечиться.
– Значит, больные – это неверующие?
– Неверие сродни южному ветру. Оно иссушает кожу.
– А смерть? – все допытывалась она, беря Иисуса за руку.
– Смерти нет, – ответил Иисус. – Есть лишь исчезновение, которое заставляет нашу память многое
