Пульсирующая, ноющая боль во всем теле сменилась резкими вспышками. Это было настолько невыносимо, что мне даже удалось слегка пошевелиться, но от этого стало еще больнее. Мир снова потерял четкие очертания и пропал.
— Ты себе же делаешь хуже, — предупредил Хью. — Постарайся не двигаться.
Легко говорить, подумала я, закусив губу. Он продолжал обрабатывать антисептиком раны, нанесенные Нанетт. Хью прав: это необходимо, но, господи, как же мне больно!
— Поговорите с ней, — сказал Хью в сторону, — отвлеките ее.
— Что случилось? — спросил Питер. — Кто это сделал?
— Это называется «отвлек», — прокомментировал Хью.
— Нанетт, — ответила я.
Когда я произнесла ее имя вслух, желудок конвульсивно сжался, и мне оставалось только надеяться, что я не разочарую Хью и меня все-таки не стошнит.
— Она была… в ярости.
— Похоже на то, — согласился Питер.
— …из-за того, что я сказала Седрику о своих подозрениях.
— Значит, ты была права, да? — спросил Коди.
Если тот, кого подозреваешь в преступлении, избивает тебя до полусмерти, то в принципе это серьезное доказательство его вины, ну или я уже совсем ничего не понимаю в этой жизни. Но если за исчезновением Джерома и правда стояла Нанетт, почему она не убила меня сразу? Зачем оставлять в живых свидетелей?
Мне не хотелось вдаваться в подробности — на это потребовались бы силы, которых у меня не было, поэтому я просто сказала:
— Не знаю.
— Ну вот, — сказал Хью, выпрямляясь. — Не так уж и больно было, правда?
Я попыталась сердито взглянуть на него, но, похоже, он не заметил. Он в очередной раз залез в сумку, достал бинты и начал перевязывать мои раны. Судя по всему, он решил сделать из меня мумию.
— А почему Данте не остался? — спросил Коди.
— Что? Данте?
Перевязка оказалась не такой болезненной, как промывание, но приятного все равно мало. Когда уже подействует это чертово лекарство?!
— Он был здесь, — объяснил Коди. — Он позвонил Хью и попросил прийти.
Конечно, я не могла вспомнить все произошедшее в мельчайших подробностях, может, у меня и сотрясение мозга, но я уверена, что Данте здесь не было.
— Данте здесь не было, — сказала я.
Хью на минуту оторвался от бинтов и внимательно посмотрел на меня:
— А кто же мне звонил?.. Мужской голос, с твоего мобильного. Сказал, что ты ранена и чтобы я шел сюда и захватил с собой лекарства и все необходимое.
Я улыбнулась и в ту же минуту все вспомнила. Воспоминание было нечетким, замутненным болью. Сильные руки, поддерживающие меня, и нежный голос…
— Здесь кто-то был… — медленно произнесла я. — Но не Данте, а кто-то другой. Он отнес меня на кровать.
Повисло молчание. Границы сознания постепенно начали размываться, края картинки слегка задрожали — хороший знак, подумала я. Ощущение было приятным, казалось, я медленно погружаюсь в сон, это состояние отличалось от забытья, в которое я впадала от невыносимой боли. Однако полностью боль все равно не отступала.
Парни озадаченно посмотрели друг на друга.
— Ты уверена, что это был не он? — спросил Коди.
— Если это был Данте, то почему он ушел? — спросил Питер.
— Не забывай, о ком идет речь, — фыркнул Хью.
— Перестаньте, — пробормотала я, — это был не он.
— Ты разглядела его лицо? — спросил Питер. — Ты его знаешь?
Я изо всех сил пыталась вспомнить хоть что-нибудь, но безуспешно. Единственное, что я помнила: мы с ним прекрасно знакомы.
— Я знала его…
Приятная дремота охватывала меня все сильнее, я с нетерпением ждала момента, когда сознание отключится полностью.
— Ну вот, с перевязкой — все, — заключил Хью, — помогите мне перевернуть ее, надо посмотреть, что у нее там с ребрами.
Это было очень неприятно, ребята втроем старались перевернуть меня как можно нежнее, но первое же прикосновение вырвало меня из убаюкивающих объятий сна. Им удалось уложить меня так, чтобы давление на спину не было слишком сильным, и Хью смог осмотреть меня. Пощупав и нажав везде, где только можно, он попросил сделать глубокий вдох. Заключение гласило, что у меня сломана пара ребер, множество кровоподтеков и сильные болевые ощущения, которые должны пройти сами собой.
— Супер, — сказала я.
К этому моменту мне уже было так дурно, что я и сама не понимала, шучу я или нет.
Коди все никак не мог успокоиться насчет моего таинственного благодетеля.
— Но кто же все-таки был здесь?
— Тот мужчина… — начала я.
— В ближайшее время ты вряд ли от нее чего-нибудь добьешься, — устало сказал Хью. — Она с минуты на минуту отправится в царство снов.
— Царство снов. Тот мужчина… Мужчина из сна… — вдруг хихикнула я.
Перед тем как мои веки, отяжелев, опустились, я увидела, как парни обменялись сочувствующими взглядами, решив, что я брежу. Никто из них не знал историю о мужчине из снов, снов о той идеальной, невероятной другой жизни, которые посылала мне Никта.
На этот раз в царстве снов Никта меня не ожидала. Никаких видений, просто чернота и отсутствие боли… продолжавшееся до тех пор, пока меня вдруг будто не ударило высоковольтным разрядом.
Удивленно вскрикнув, я открыла глаза. Казалось, меня колют сотнями ледяных иголок, проникающих в каждый нерв. Зрение полностью восстановилось, я с удивительной четкостью увидела комнату и парней, от приятной дремоты не осталось и следа. Слегка повернув голову, я заметила, что в комнате появился еще кое-кто.
Мэй.
Она стояла рядом с кроватью, скрестив руки на груди. На ней была черная шелковая блузка, лицо было бесстрастно.
— Что это было? — спросила я.
Язык все еще слушался с трудом, но в целом стало гораздо легче.
— Я исцелила тебя, — сухо ответила она. — Насколько смогла. Боль все равно не исчезнет полностью.
Все демоны когда-то были ангелами, но они лишены поразительных целительских способностей, присущих их противникам. Они могли давать исцеляющую энергию лишь короткими вспышками, однако, проинспектировав свои ощущения, я пришла к выводу, что Мэй в любом случае удалось унять самую сильную боль. Некоторые части тела все еще продолжали ныть, спину жгло даже под повязками, но мне уже не хотелось умереть, так что это можно считать достижением.
— Спасибо тебе, — поблагодарила я Мэй.
Демонесса, судя по всему, не собиралась проявлять, сочувствие, да и вообще не выглядела особенно благодушно. Мрачно глядя на меня, она спросила:
— Твои друзья сказали, что это сделала Нанетт. Так?
Я ответила не сразу. Я и так влипла по уши, сказав Седрику о своих подозрениях по поводу архидемонессы. Разумеется, мои друзья уже все рассказали Мэй, к тому же сейчас она, видимо, и есть мой непосредственный начальник. Я не была уверена, что могу доверять ей, но если я на кого и могла
