Макс
(многозначительно)
О нет, страшись, страшись лукавых сил! Изменят слову духи лжи, тебя Неудержимо в бездну повлекут. Остерегайся их! Не доверяй!.. Вернись, вернись к отвергнутому долгу!.. Ты это можешь. Да! Отправь меня В столицу примирить тебя с монархом. Пусть тоже смотрит чистыми глазами Он на тебя, — и возвратит доверье! Валленштейн
Нет, поздно, Макс. Не знаешь ты всего. Макс
Что ж, если поздно… если от паденья Тебя спасти лишь злодеянье может, Тогда — пади! Достойно, как стоял! Командованье сдай! Будь безупречен! Покинь со славой поприще бойца!.. Ты для других довольно жил, — отныне И для себя живи! А я любую Судьбу с тобою разделить готов. Валленштейн
Нет, поздно, Макс. Пока ты горячишься, Дорожные столбы мелькают мимо Моих гонцов, несущихся в карьер. Я в Прагу их послал и в крепость Эгер… Мы к этому принуждены, смирись! Поступим же с достоинством и твердо, Как властная велит необходимость… Чем я виновней Цезаря, чье имя Как высший сан властитель мира носит?[167] Он против Рима двинул легионы, Которые ему доверил Рим. Отбрось он меч, его б настигла смерть; И мне — конец, когда сложу оружье. Во мне есть искра гения его, Да будет счастье Цезаря со мною! Поглощенный мучительной душевной борьбой, Макс быстро уходит. Валленштейн с изумлением глядит ему вслед и погружается в глубокую задумчивость.
Валленштейн. Терцки. Вскоре затем Илло.
Терцки
Не Макс ли это вышел от тебя? Валленштейн
Где Врангель? Терцки
Он уехал. Валленштейн
Так внезапно? Терцки
Как будто он сквозь землю провалился! Едва вы с ним расстались, я хотел Его найти, сказать ему два слова… Но он уже исчез, невесть куда. Я полагаю, это был нечистый, — Так сгинуть вмиг не может человек.
