Поэт Природы, горестны и сладкиТвои воспоминанья о былом:О детстве, о любовной лихорадке,О младости, что стала горьким сном!Я грусть твою в своей душе найду,Боль, ставшую томленьем беспробудным:В тебе я видел яркую звездуВ полночный шторм над обреченным судном.Ведь ты неколебимо, как утес,Стоял, презрев слепой людской хаос,Ты бедности был верен благородной,Смог Истину и Вольность восхвалить…Но что с тобой теперь, Поэт Природный?Чем быть таким — честней совсем не быть!
Поверженный тиран! Мне было больноПрозреть в тебе жалчайшего раба,Когда тебе позволила судьбаПлясать над гробом Вольности… Довольно!Ты мог бескровно утвердить свой трон,Но предпочел резню в пышнейшем стиле;Ты памяти своей нанес урон,К забвению тебя приговорили!Насилье, Сладострастие и Страх —Твоих кошмаров пагубный народец.Ты шествуешь в забвенье, Полководец!С тобой простерлась Франция во прах.Но у Добра есть худший враг — химерыПовиновенья, ослепленность веры!
Жил юноша, в чьем хрупком существе,Как свет и ветер в облачке прозрачном,Что тает в синеве палящей полдня,Боролись смерть и гений. Не понять,Каким восторгом легкое дыханье,Как летний ветерок, вдруг прерывалось,Когда с любимой, первый раз познавшейРаскованность слияния двух жизней,Он шел тропинкой узкой полевой,С востока осененной древним бором,А с запада открытой небесам.Уж солнце закатилось, повисалиНа пепле туч, на дремлющих цветах,У одуванчиков на бородеИ на траве полоски золотыеИ, с сумерками смешиваясь, палиНа чащу темную — а на востокеШирокая, горящая лунаВсходила плавно меж стволов черневших,И звезды, чуть мерцая, высыпали.«Не странно ль, Изабелла, — он спросил, —Что солнца я не видел никогда?Мы завтра здесь его посмотрим вместе».