– Интересно, кто же это так щедр на информацию…
– Если я назову генерала Акимова – тебя устроит?
Час от часу не легче.
– Опять Акимов! Ты же клялся, что не знаком с ним лично! Или свидание ваше все-таки состоялось?
Сам-то я в это не верил: знал, что Акимов и не собирался на обещанную мной встречу. Но интересно было, что ответит мой хитрый приятель.
– Подтверждаю: к сожалению, не имею чести. Должен был вроде бы увидеться – да вот не получилось, отвлекли другие дела.
– Следовательно, он тебя знает?
– Не уверен. Думаю, что мое имя вообще в этом деле не фигурировало. Но было дано разрешение подключить к решению проблемы представителя службы, с которой сотрудничает ваша организация.
Это, пожалуй, была правда.
– Но ты не ответил на вопрос, мар журналист, – напомнил он.
– Увы, не могу. Я такого разрешения не получал. Но если бы имел его, то, пожалуй, ответил бы отрицательно.
– Так вот: пусть это тебя не волнует. С протоиереем все в порядке. Он не имеет к интересующему тебя делу никакого отношения. Нормальный церковный политик.
– Я так и предполагал. Но все равно спасибо. Второй вопрос?
– Ты оказался здесь в поисках ночлега – или рассчитывал найти что-то, чего могла не заметить – или не оценить – милиция?
– В общем, и то, и другое.
– Насчет ночлега – думаю, до утра здесь никаких событий не будет. А что касается поисков – напрасный труд. Здесь ничего нет. Могу гарантировать. Я тут все уже исследовал. Да покойный старик и не был в этих делах большим мастером. Тайничок у него был, конечно, могу показать – в духе начала века, этакая индийская гробница с автоматическим уничтожением содержимого при попытке вскрытия. А сундук пытались расковырять.
– Милиция?
– Нет. Те, кто нейтрализовал его самого. По горячим следам. Милиция, когда смогла наконец открыть, нашла только пепел.
– Обидно.
– Еще бы.
– А может быть… – заговорила вдруг Наташа – и тут же умолкла. Изя мгновенно повернулся к ней:
– Может быть… Ну, смелее, красавица, смелее!
– Да нет, – сказала она. – Глупая мысль пришла.
Похоже, он не поверил. Но настаивать не стал.
– Спрашивай: твоя подача.
– Как понимать твои слова насчет моей жизни?
– Самым буквальным образом. Видишь ли, есть люди, которые очень хорошо знакомы с твоей манерой работать. Они внимательно за тобой, надо полагать, приглядывают. И рассчитали, что ты просто обязан тут появиться. Так, во всяком случае, это мне представляется. Конечно, пока это лишь гипотеза. Версия, не более того. Но их внимание ты, я предполагаю, уже почувствовал на себе разок-другой. Так вот, тебя здесь ждали; но прежде вас сюда пожаловали мы.
– И?..
– Два холодных предмета пришлось эвакуировать.
– Лихо.
– «Лихо» в каком значении: хорошо или плохо?
– Лингвист хренов… Теперь отвечай серьезно, глядя в глаза: кто они?
– Трупы не опознаны.
– Да я не об этих… Кто стоит за ними?
– Это и я сам хотел бы знать. Конечно, версии есть, но пока еще не могу назвать никого. Однако в одном смею уверить: за ними не стою ни я, ни моя служба. Наоборот. Я – это второе звено в цепочке людей, работающих по предотвращению непоправимой потери.
– Кто же первое?
– Ну, – сказал Изя, – не надо скромничать.
– Не понял.
– Могу поделиться моим предположением.
– Сойдут и предположения.
– Первое лицо – ты.
– Любопытно: какие умозаключения привели тебя к такому выводу?
– Они тебе ни к чему. Занимайся своим делом. Пусть каждый занимается своим делом: идеал всякой организации.
О том, что у меня были и свои предположения по этому поводу, я решил промолчать. Если мы и играли в покер, то еще не пришла пора раскрывать карты.
– Что еще ты искал тут, представитель компьютерной фирмы?
– Разные сопутствующие обстоятельства: жучки и прочее. Смешно: их просто не оказалось. Не успели произвести меблировку, как пришлось круто поступить с хозяином. Боюсь, что они вышли на него не без твоей помощи.
– Не уверен…
– Да очень просто. Мадемуазель, – он изящно поклонился Наташе, – если я не дезинформирован, сотрудничала с ним. И всем было на это наплевать. Но когда она начала параллельно работать и на тебя – а ты их заинтересовал куда раньше…
– Понял. Ты прав. Не обязательно, но очень возможно. Твои вопросы?
– Какую змею ты пригрел у себя за пазухой?
– Браунинг, девять миллиметров.
– Фу. Мне стыдно за тебя. На. Дарю на правах друга детства.
Он извлек из-под столика, вокруг которого мы расселись, коробку, по величине напоминавшую шоколадный набор – из дорогих.
– К чаю?
Он усмехнулся:
– Если ты распиваешь чаи с врагами…
Я открыл коробку. Там лежал новенький «Узи», последняя, облегченная модель. С автомата, похоже, только что сняли консервационную смазку.
– Ого! – сказал я. – Но ведь это все-таки Москва, не какие-нибудь джунгли…
– В джунглях мне приходилось бывать. После Москвы этих дней там хорошо лечить нервы полным покоем. Бери. Боюсь, что не пожалеешь.
Не оставалось ничего другого, как с благодарностью принять подарок.
– Тебе хоть приходилось держать его в руках? – спросил он. – Если нужен инструктаж…
Он еще не договорил, как автомат уже смотрел ему в грудь; одновременно щелкнул затвор. Наташа ойкнула, дернулась на стуле. Изя кивнул.
– Хорошо, что патроны – в отдельной упаковке, – сказал он невозмутимо. – Чем еще я могу насытить твое любопытство?
– Скажи: какой смысл – тебе, твоей фирме, твоей стране – вкладывать деньги в организацию, которая, скажем так, работает на усиление исламских веяний в этой стране?
– Смысл великий.
– А членораздельнее?
– Да ты и без меня это прекрасно понимаешь. Если Россия сможет ощутимо влиять на наших исламских соседей – это послужит укреплению мира в нашем традиционно беспокойном районе. Мы, как всегда, заботимся о своей безопасности – если даже ради нее приходится прибегать к нетривиальным приемам. Мы
