– Верком, но там, на берегу, у виндоров остался Сури…
– Кто-кто?
– Виноват. Тот связист-компьютерщик, которого вы по моей просьбе…
– А, тот линком-техник Ом. Надо надеяться, что они его вылечат: среди виндоров, я слышал, немало прекрасных целителей.
– Вылечат, если все будет в порядке. Но я опасаюсь, что туда нагрянут улкасы – те, что были на острове.
– Что они там станут искать? Их интересы – на завоеванном куске берега, а не в глухой деревне.
– Верком, может, вы прикажете ВС проследить за ними, если уж мы должны так спешить на плато?
– Нет. Вы передали им на борт захваченных пилотов, и они мне нужны здесь, срочно! Мне не терпится послушать их песенку. Поэтому я приказал ВС доставить их сюда, не теряя времени. И от вас требую того же: ни на что не отвлекаться!
– Верком, но если с Сури что-то случится…
– Флаг-офицер! Если с ним что-нибудь, как вы говорите, случится, то это случится на войне. Нужно ли объяснять, что это значит?
– Никак нет, – ответил Онго хмуро. – Разрешите выполнять?
– Неукоснительно!
…И все же, оказавшись в воздухе, Онго колебался очень недолго. Он подсчитал: долететь до острова, приземлиться, забрать Сури, снова взлететь и взять курс на плато – задержка получится не такой уж большой, вернее, очень маленькой: час, ну не больше полутора. А поскольку всю операцию рассчитать по часам все равно невозможно…
– Летим прямо к берегу, – сказал он пилоту, перешедшему с ВС. – Тут напротив есть такая деревенька…
– Знаю. Мы ее хорошо видели с высоты.
– По-моему, там можно сесть без осложнений.
– Сядем, если нужно.
Однако садиться так и не пришлось. Уже на подлете увидели на берегу немало людей в военном; то были явно не виндоры, хотя у причала и на рейде насчитали пять шхун, а в отдалении – шестой корабль. Наверное, это был тот самый, на котором их доставили на остров.
Онго попытался связаться с Мого, своим человеком у виндоров. Однако это не удалось: тогда, в спешке, Онго просто забыл спросить, на какой частоте работает его командник. Испробовал общевойсковую – безрезультатно. Попросил помощи у пилота:
– Вы же с ним переговаривались. На какой частоте? Тот лишь пожал плечами:
– Это не мой хлеб. Я – сменный пилот, а связь вели командир и инженер, сменных это не касалось. Прости, друг, не могу помочь.
Осталось лишь наблюдать. Будь машина разведывательной, ее мощная оптика вкупе с электроникой позволили бы заглянуть в лицо каждому из суетившихся на берегу. Но на этой машине, десантной, такого оборудования не было, и пришлось рисковать.
– Снижайся по самое никуда!
– Ты заметил – они там вооружены…
– Не слепой. Давай вниз!
– Только в пределах риска.
Онго и сам понимал: ставить в очередной раз под угрозу всю операцию было бы… Он даже не стал подыскивать подходящего слова.
– Ну, хотя бы так, чтобы я мог в бинокль разглядеть, кто да что там.
Пилот только вздохнул и стал осторожно снижаться. Онго напряженно всматривался. Ему показалось, что… Он обернулся, крикнул в распахнутую дверь в салон:
– Керо, сюда! У тебя глаза получше. Взгляни-ка! Он передал подбежавшему разведчику бинокль.
– Прямая от дома, куда отнесли Сури, к причалу. Идет группа людей: четверо, один впереди. Постарайся разглядеть того, что идет средним в тройке.
Керо секунду-другую всматривался.
– Это наш. Сури. Идет своими ногами, а эти, похоже, его придерживают – чтобы не слинял, что ли.
Значит, то был действительно Сури. И вели его явно к кораблю. Значит, схватили и собираются куда-то увезти. Хорошо хоть, что не прикончили на месте.
Арук, рация ведь тоже там, так что не надо большого ума, чтобы понять, кто он такой. Плохо дело…
– Пилот! Как думаешь, атаковать сможем? И эти слова его оказались словно командой: снизу по ним ударили из автоматов – кажется, даже пулемет участвовал.
– Похоже, что атакуют как раз нас, – откликнулся пилот, выровняв и продолжая вести машину. – На этой высоте еще не страшно: это же десантник, частично бронированный – как раз против обстрела снизу. Но если продолжим снижаться, могут и вспороть брюхо. Как только окажемся на дистанции гранатного выстрела.
