прочих, и в его руки… Как оно и бывало, кстати.
– Ага, значит – такие маршруты перехватывались?
– Не раз, но это было еще в мирное время, и речь там почти всегда шла не о секретной военной информации, а о контрабанде; в мирное время нам приходилось заниматься в основном такими делами. Но в мирное время последний этап такой операции – перенос информации через границу – особой сложности не представлял: сам знаешь не хуже меня, что граница с горами была достаточно прозрачной, а для населения предгорий с нашей стороны и внешних склонов – с улкасской ее просто не существовало. Контроль был чисто формальным. Теперь все сколько-нибудь пригодные для перехода места или используются, или хотя бы строго контролируются войсками.
– Но получается, информация могла быть заброшена туда еще до начала военных действий?
– Какая-то – наверняка. Но не та, которая нас с тобой сейчас беспокоит: до начала военных действий у нас не существовало тех разработок, не планировались те операции, которые мы пытались теперь реализовать и-которые, как мы считаем, стали Известны противнику. Я готов утверждать: курьерским способом во время войны мог быть передан – в крайнем случае – один пакет информации. Но не четыре, пять, шесть! Это я исключаю.
– Тогда мы приходим к очень интересному выводу: информация не могла быть передана противнику, и тем не менее он ее получал и, может быть, продолжает получать сию минуту. Тебе не кажется, что твои рассуждения в корне ошибочны?
– Нет. Не кажется. Потому что один возможный канал все-таки есть.
– Так. И это? Кто сдает секретную информацию и через кого?
– Ты. Или кто-то из твоих людей.
– Все остришь?
– Нимало. Другого ответа просто нет.
– И через кого же я ее передаю?
– Раньше – затрудняюсь сказать. Но я знаю, с кем ушел последний пакет.
– Ну-ка?
– Это ведь лично ты подбирал, снаряжал и отправлял разведывательную группу в горы?
– Ах, вот ты о чем… – проговорил Сидо после паузы.
– Именно.
– А какие у тебя основания подозревать этих людей?
– Основания серьезные. У меня, как ты понимаешь, есть список людей, включенных в группу.
– Для тебя это и не было секретом.
– Естественно. Так вот, самое малое, один из них еще до войны был задержан за контрабанду. И отбыл наказание. Вот тебе один повод для подозрений.
А это заставляет думать и о том, что вся эта операция с туннелем с самого начала была задумана и разыграна противником именно для того, чтобы обеспечить получение какой-то очень важной для них информации. И эти твои герои на деле действовали по прямому указанию с гор. Хорошо, что мы вовремя взорвали туннель.
– И заодно скрыли все следы его создания – кто работал, какая техника была использована, как она туда попала…
– Ты, конечно, можешь так думать. Но мы действовали в интересах страны.
Безопасности. А ты своей волей не только освободил людей, которых следовало допрашивать и допрашивать, но и помог им скрыться за пределами Свиры.
Сидо сделал большие глаза:
– Это невероятно. Нет. Не могу поверить.
– Ну, что же. Я пока не могу ничего доказать. Однако, когда эти твои люди будут схвачены и доставлены к нам, тебе придется не только признать факты, но и понести наказание.
– Спасибо, друг, – поблагодарил Сидо с иронией. – Но наберись терпения: не торжествуй раньше времени. Ведь, если ты прав, эта группа не вернется, а останется там – откуда же ты возьмешь доказательства?
Разведчик усмехнулся:
– Не волнуйся. Их доставят сюда. Под конвоем и в наручниках.
– У тебя что – договор с улкасами?
– Упаси Творец. Нет, просто я разгадал эту твою операцию сразу же, как только ты приказал освободить четверых, взятых мною еще там, у туннеля. И принял меры. Сейчас по следам этой группы идет мой отряд. И я думаю, не пройдет и суток, как мне доложат об успешном выполнении моего приказания.
– Ага, – сказал верком Сидо угрожающе тихо. – Ты, значит, принял меры, чтобы сорвать выполнение боевой задачи, поставленной мною? Это, приятель, воинское преступление. И отвечать будешь ты, а не я. По-твоему, я сыграл на руку врагу? Ну, что же, попробуй арестуй меня сейчас! Увидим, где окажешься ты сам.
– Ни в коем случае. Навлечь позор на всю нашу службу? Да еще во время войны? Нет. Но в нужный миг – если у тебя самого не окажется под руками – я дам тебе пистолет с одним патроном.
– Прибереги ею для себя, Гумо. Это тебе он понадобится, и гораздо раньше, чем ты думаешь…
