Необязательные эпилог и примечания

Гопмана о творчестве Юлия Буркина. (Теперь ясно, почему Гопа в «Маме» и Гапон в «Острове» – самые отрицательные персонажи? И литераторам не чужда мстительность.)

Глава восьмая, последняя, в которой Кащей объявляет, что этнос порождает эпос, но Ивану это ни о чем не говорит

* Манарбит… – Арбитман (известный в узких фэновских кругах критик).

Послесловие, из которого любознательный читатель узнает, что веселее быль делать сказкой, чем сказку – былью, а читатель пытливый – мораль извлечь может

* – Обо мне, может, еще оперу напишут. Роман, может быть…

Манарбит вскинул голову и пристально посмотрел на Кубатая. Спросил:

– Звал, генерал-сержант?

– Нет.

– Значит, почудилось… – Еще одна непростительная выходка. Арбитмана зовут Роман.

* – А у нас тут, на болоте, чудо дивное случилось, – делился впечатлениями Алеша. – Представь, почудилось вдруг мне, что никакой я не Алеша Попович, а простой мужичок по имени Васасек. И не богатырь я вовсе, а торговец мелкий, срамными картинками на базаре торговавший. Будто жил я в неведомой стране, а потом приехал на остров Русь… – Речь идет о фэне и книготорговце Василии Спринском по прозвищу Вася Секс.

* – Ой, ребята, а чего случилось-то со мной! Привиделось мне, что никакой я не Илья Муромец, а простой парень, с именем коротким – Яр и силенкой поболе, чем у простых людишек. Что живу я в Киев-граде, только город тот на наш Киев не похож. Бананы там не растут, и говорят не по-русски. И вот я, то есть этот Яр, почувствовал в груди томление, поехал сюда и обернулся богатырем. Вначале тридцать три года баклуши бил, как положено, а потом стал крепким да добрым… – Прозвище Яр носит очень приятный (и весьма крепкий!) парнишка из Киева – фэн Ярослав.

* – Добрынюшка, а не было ли чего дивного в подводном царстве?

– Было, – согласился Добрыня. – Примерещилось мне, что я не Добрыня-богатырь, а простой парень по имени Завгар. Неплохой вроде парень, умный, но сложения не богатырского. То ногу сломаю, то другую. Скучная, одним словом, жизнь. – Вот и снова Борис Завгородний. Когда писалась эта повесть, у него была сломана нога. Ныне она зажила. Боря, будь здоров!

* Смолянин гордо потряс в воздухе кулечком с яйцами:

– Вот оно – мое будущее! Организую я компанию, назову ее «Я + Я». Буду яйцами торговать.

– Почему «Я + Я»? – изумился Кубатай.

– «Я плюс Яйца»! – пояснил Смолянин. – Звучит?.. – Смолянинов в момент написания этой повести действительно занимался созданием компании со странным названием «И + И».

* – Сдерживай эмоции! – шепнул Иван Илье. – Контролируй силу! Не поддавайся ее темной стороне! – Намек на джидайские заморочки из фильма «Звездные войны».

* – Моя здесь. Я – Ахмет, боян татарский… – Надеемся, фантаст Спартак Фаттыхович Ахметов, большой интернационалист и увлеченный ученый-минеролог, не обидится.

* И тут из толпы выскочил розовощекий молодец, запрыгнул на железную махину, уселся рядом с трубой и, взмахнув рукой, крикнул: – Поехали! – Узнали Гагарина?

Царь, царевич, король, королевич…

Предисловие, в котором доктор Ватсон впервые видит Холмса растерянным

* – Попробуйте, Ватсон. Такого вы еще не пили. Это турецкий чай, а турецкий чай есть традиция в Турции. – Последняя фраза – из идиотской рекламы турецкого чая. Отвратительного, надо сказать. Помните его половодье в конце восьмидесятых?

* – …когда вы кололи себе утреннюю порцию кокаина… – Кокаин обычно употребляют другими способами. Но Холмс его именно колол – в виде семипроцентного раствора.

* – Несколько месяцев назад, как раз после возвращения из Америки, где я повидал много интересного и поучительного, например американские библиотеки и магазины… – Алан Кубатиев любит рассказывать о своей поездке в США.

Часть первая Королевский пингвин

Глава первая, в которой я дважды падаю в обморок, Шерлок Холмс что-то понимает и начинаются самые фантастические поиски в истории человечества

* Перелистнув страницу, я наткнулся и на такую хамоватую фразу: «Правда, доктору Ватсону однажды довелось выслушать от своего друга слова одобрения». – Бедняга Ватсон прочитал кусочек статьи Кагарлицкого, из которой авторы почерпнули немало малоизвестных фактов из биографий Холмса и Ватсона.

* – Курятник? – предположил Мак-Смоллет. – Помню, однажды…

Холмс взял на палец немного помета, рассмотрел и удовлетворенно кивнул:

– Голуби. Это голубятня.

…Около часа мы гуляли по набережной, с любопытством разглядывая развешанные повсюду плакаты и лозунги. Смысл их по большей части был непонятен. Вот, например: «Пятидневке – ура!» Или: «Перейдем реку досрочно и вброд!» А самый частый и странный лозунг гласил: «Проискам нэцкистов – решительное фу!»…

Наши герои оказались в интересной и любимой авторами книге – романе Владислава Крапивина «Голубятня на желтой поляне». Авторы понимают, что их прогноз развития событий спорен… но печальная логика перерастания революции в тиранию заставляет их высказать свою версию.

А книга очень хорошая. Если не читали – найдите, не пожалеете.

Глава вторая, в которой Кащей встречает дикарей

* – Жить дружно? С тобой, что ли, козел? – Фраза из известного непристойного анекдота.

* – А вдруг этот остров – необитаем? – с дрожью в голосе спросил себя Кащей. И сам же задал встречный вопрос:

– Совершенно необитаем?

– То есть абсолютно!.. – Удивительным образом многие герои трилогии знакомы с песнями из кинофильма «Красная шапочка». Авторы сами удивлены этим фактом. Начитанный мудрец Кубатай, конечно, способен спеть песенку об Африке. Но откуда малограмотный Манарбит знает другую песню из фильма? Загадка…

* – Обитаем! Обитаем! – завопил Кащей, чуть не запрыгав от радости. На узкой полоске мокрого пляжа он обнаружил след босой ноги и, радостно приплясывая, пропел: – Я готов целовать песок, по которому ты ходил… – Да, загадка раскрывается. Образование Манарбита, видимо, было во многом песенным, музыкальным. С чем его и поздравляем.

* …три плетеные же полки. На них лежали мелкие коричневые яйца. Видимо, так оберегал их хозяин от местных тушканчиков. – Однажды в телепередаче «Тема» один очень известный детский кинорежиссер сказал: «За американским кино нам не угнаться. Но мы можем делать детские телесериалы, которые будут смотреть потому, что там будет про наших людей, наши проблемы, наших тушканчиков…» Почему тушканчиков?! – поразились мы, и с тех пор тост «За наших тушканчиков» – один из любимейших. Не могли мы не ввернуть этих бедных животных и сюда.

Глава третья, в которой Стас берет инициативу в свои руки, но это не очень-то помогает