– Сказано сидеть – значит, сиди!
– Что же ты – в меня стрелять будешь?
– И буду, – ответил он уверенно.
– А что тебе скажет папа?
– Скажет спасибо, – проговорил он, усмехнувшись. Я уже воздействовал на него, освобождая его сознание и память от наложенных другими запретов. Он не сознавал этого: мое давление было постепенным и мягким.
– Если со мной хоть что-нибудь случится – начальство папу не поблагодарит. А уж он на тебе отыграется.
– Испугал! – фыркнул унтерюга. – Что ему кто сделает? Тебя тут вовсе и не было, так что и спроса никакого.
– Интересно. Где же я, по-твоему?
– Откуда нам знать? Потерялся где-то по дороге сюда. От нас уже ушла депеша: не прибывал, и ничего знать не знаем…
Я понял. Совершенно случайно я проник в дела папы, которые президент наверняка счел бы недозволительными – потому что центру от них ничего не перепадало. Папа ни за что не поверит, что это произошло без моего на то желания, для него я – ставленник президента, и если оставить меня в живых – непременно доложу шефу обо всем, что удалось вызнать. Следовательно, от меня надо избавиться. Просто и убедительно.
– Ну, – сказал я, – не может быть, чтобы ты решился так просто взять и убить меня…
Я говорил медленно, как бы мысленно взвешивая такую возможность; на самом же деле я лихорадочно искал в подсознании экс-унтера те зацепки, что были оставлены мною при нашем первом знакомстве. Я видел, что с той поры в него – исправного исполнителя – было вложено много всякого другого, и если я не обнаружу своих следов, справиться с ним будет нелегко. Но пока он смеялся в ответ на мое только что высказанное сомнение, я обнаружил их и понял, что у меня еще есть шансы стать хозяином положения. Это были как бы клеммы, к которым я мог подключиться, чтобы взять управление им на себя; так я и сделал.
– Хватит болтать, унтер! – проговорил я резко, командно. – Теперь – молчать и слушать! Его словно тряхнуло ударом тока.
– Я не унтер… – пробормотал он растерянно. – Я спутник..
– Здесь. А в армии Армага?
Это был выпад наудачу – словно в полной темноте. Но меня и сейчас продолжало интересовать: кто хотел пасти меня с самого начала?
– Я в отпуске… – Он произносил слова медленно, словно они не сразу приходили ему в голову.
– Зачем же тебя прислали сюда?
– Семена…
– Семена уракары?
– Да.
– Какое отношение имеют они к Симоне? Он сильно наморщил лоб, словно вспоминая.
– Какое отношение… к Симоне… Тут надо было сделать… Что-то нужно было сделать… Вот. Найти людей и организовать… чтобы они, если их спросят, показали, что здесь, на Симоне, семена были перехвачены, когда их привезли, чтобы отправить в другое место, и чтобы они сказали, куда эти семена должны были отправить – и куда потом их увезли в действительности…
Интересно. Очень интересно. Мои подозрения подтверждались.
– Они должны были сказать, что семена следовало отправить – куда же? На Кантру. А куда их якобы увезли в действительности? Куда… Не помню, не могу вспомнить.
– Вспоминай!
Я видел, что он действительно напрягает свою память, подвергавшуюся уже стольким влияниям, что реальные события прошлого путались в ней со внушенными.
– На Серпу? – подсказал я, чтобы ускорить допрос.
– На Серпу? Да… но то были другие семена, их было меньше, я помню. А эти, большая часть… Кажется, на Лорик… Да, точно: на Лорик.
Что же, неплохо, подумал я. Лорик – это квазиинформация. Наведенная. Поверив в нее, мне пришлось бы мотаться, высунув язык, с одного конца Галактики на другой в напрасных поисках семян, которые тем временем в третьем месте начали бы свою работу. Хорошо. Остается еще один вопрос – но ответа на него унтер наверняка не знает: не его уровень. Этот ответ придется искать где-то в другом месте – и делать это надо будет мне самому.
И все же я спросил:
– А куда должны были уйти семена в действительности? Куда они ушли на самом деле?
Экс-унтер беспомощно развел руками:
– Правда, не знаю. Никогда не слышал. Ну что же: я спросил лишь для очистки совести – или, может быть, в надежде на неправдоподобную удачу. Удачи на сей раз не было. Но и то, что я уже узнал, было важно. Даже очень.
– Я тебе верю, – сказал я. – А сейчас – идем к машине. Надо ехать.
