– Курва буду. Век свободы… все в натуре.
– Тогда ладно. Чиркай…
Глава девятая
«Вашингтон Пост»:
«Как сообщили нашему корреспонденту, нижняя палата Конгресса намерена потребовать объяснений Военного министра по поводу посылки войскового подразделения США в Индию для участия в операциях по обнаружению и возвращению владельцам похищенного бета-углерода. В министерстве, однако, придерживаются мнения, что сообщение о посылке войск без согласия Капитолия является чистой воды вымыслом. Правительство Индии не обращалось к Соединенным Штатам с просьбой об оказании помощи, и президент, в свою очередь, не намерен предпринимать никаких подобных шагов».
– Значит, не выдержал все-таки, – сказал Мерцалов. В голосе его не было, однако, полного удовлетворения. – Ну, а дальше? На кого же мы теперь выходим?
– Кличка – Банкир. Во всяком случае, так записка адресована.
– Куда же предполагалось ее доставить?
– Всего лишь передать официанту в ресторане. Официанта зовут Василием. Прежде, чем отдать – передать привет от Десятичного.
– Кто понесет?
– Один паренек – не из штатных…
– Не опознают?
– Вряд ли. Он в таких делах не участвовал.
– Ну, ладно. Официанта этого потом не упустить.
– Успеем приготовиться. Сегодня он отдыхает, его смена – завтра.
– Вот и позаботьтесь, чтобы комар носа не подточил.
– Сделаем, Сергей Симонович.
– Ну, а с другой стороны – с банковской – пытались заглянуть?
– Так точно. Начали с того, где у этих фондов счета.
– И что?
– Полное ничего. В «Интеркредите» – все очень надежно. Начиная с президента банка…
– Понятно. Хотя, конечно, Банкир – это не обязательно профессия. Хорошо. Свободны – пока.
Проводив выходившего Грибовского взглядом, Мерцалов задумался. Сейчас самое важное – разобраться, ведут ли какие-нибудь ниточки к возникшему и исчезнувшему Берфитту. Вряд ли он является этим самым Банкиром: трудно предположить, что англичанин настолько связан с московскими бандитами, чтобы иметь свою кличку; тем более, что (по полученным данным) в Москве он до сих пор вообще не бывал. Это, впрочем, еще не факт: в таком обличье не бывал, ну а с другими паспортами – вполне даже возможно… Хорошо бы на него взглянуть все-таки. Если он еще вернется сюда, конечно. Безусловно, номер в «Империуме» числится за ним, оплачен еще на четыре дня вперед, и барахлишко его там осталось, однако все это может быть и просто финтом: ждите меня здесь, а я в это время стану действовать совсем в другом конце мира. Ну, что же, будем ждать, ничего другого нам все равно не остается.
Ждать, впрочем, вовсе не значит бездействовать. Нет, ожидание у нас будет активным…
Мерцалов снял трубку.
– Силов? Вот что нужно: аккуратно, не высовываясь, установить: как продвигаются дела в областном губернаторстве относительно продажи или аренды санатория в Липках… Подробно: в каком состоянии дело сейчас и когда у них намечено продолжить или закончить переговоры. Если возможно, узнать, когда и каким способом будет оплачиваться покупка или аренда… Вот-вот. И главное, кто ведет это дело от администрации. Затем: устраивались ли прежде дела такого рода – если да, то с кем, и вообще все, что можно выяснить, до самых мелочей. Сколько раз, где, как контактировали при этих переговорах с покупателем. Как и где проводили время. Как только установите представителя с нашей стороны, поинтересуйтесь им вплотную. Биография, послужной список, уровень доходов и расходов, значится ли у нас… И на всякий случай вот что: не лечился ли в клинике «Гортензия», или в какой-нибудь другой, но из той же системы – фонда «Лазарет». – Он послушал. – Да, вот именно, за рубежом, не исключено, что за каким-то ближним… Если лежал там, то по какому поводу. Уяснили? Отлично. Теперь дальше. Все те же вопросы, но в приложении к Министерству здравоохранения, в связи с делом по предстоящему открытию клиники упомянутого фонда. Да-да, у нас в Москве, а вы, выходит, и не в курсе совсем? Что же это вы так, а? Надо знать, что происходит в родном городе… Вот пока все. Докладывайте по мере поступления данных, сразу же, не откладывая на после обеда! Ну, работайте.
Закончив разговор, Мерцалов занялся другими делами – их вдоволь было, – и больше часа о Берфитте даже не вспоминал. Он умел, когда нужно, совершенно вроде бы отключиться от одного дела и целиком уйти в другое. Хотя это, конечно, только на первый взгляд обстояло так: подсознательнои выключенное как будто бы дело продолжало проворачиваться, возникали какие-то продолжения, выводы, версии, чтобы потом возникнуть в уме в достаточно четком уже оформлении. Поэтому, когда позвонил Силов, генералу не потребовалось никакого усилия, чтобы снова целиком оказаться в берфиттовском материале.
– Выяснили, товарищ генерал, относительно переговоров о санатории…
– Докладывайте.
– Соглашение готово к подписанию.
– Когда?
– Предположительно завтра.
