Моника промолчала.
– Разве ты не понимаешь, что это означает для меня?
– Почему же. Понимаю, что это означает для тебя. И для меня.
Она снова отвернулась к окну.
– Не я же придумал Кубок «Америки»!
Разумеется, Моника была слишком умна, чтобы комментировать такую глупую реплику. Но я опять увидел ее взгляд, взвешивающий мою персону на голубых весах.
– По правде говоря, Морган, в жизни ты по-настоящему любил только два существа, – произнесла она медленно и задумчиво.
– И кого же, кроме тебя?
Я сделал попытку преодолеть бездну и притянуть к себе Монику, но она уклонилась.
– Дитте и я в счет не идем, – ответила Моника. Дитте, моя бывшая жена, – вот уж о ком я вовсе не был расположен говорить сейчас. И без того все шло на перекос.
– Могу я узнать, кого ты подразумеваешь?
– Море и твою яхту.
Не найдя слов для ответа, я выдавил из себя смешок, точно она пошутила. Хотя в душе понимал, что это не было шуткой.
– Я пойду, Морган.
– Пойдешь?
Она направилась мимо меня в переднюю, и я побрел следом за ней, словно пес. Мой словарный запас был исчерпан. Все не так, все неладно…
– Моника…
Я обнял ее плечи, ощущая влагу невысохшего плаща.
– Ты хочешь, чтобы я отказался? Тебе этого надо?
– Сам решай.
В одном свитере я вышел с ней под проливной дождь.
– Ступай в дом, Морган. Ты промокнешь.
Она села в машину и захлопнула дверцу, и я возвратился в дом. Стоя мокрый насквозь на пороге, я проводил взглядом стремительно удаляющиеся задние фонари ее малолитражки.
Опускаясь в кресло перед камином, чтобы просохнуть, я громко сказал весело пляшущим языкам пламени:
– Черт бы побрал этих баб!..
Анетта Кассель позвонила уже в половине десятого утра. Голос ее был так же приятен для слуха, как накануне. Цифры, которые она назвала, тоже ласкали слух. Я еще раньше решил, что вознаграждение за участие в Кубке «Америки» вполне устроит меня, если оно будет равно доходам, которые за тот же срок можно ждать от моей мастерской. Между тем мне предложили вдвое больше. С помесячной выплатой.
– Как звучит эта сумма? – спросила Анетта Кассель.
– Звучит хорошо, – ответил я, а сам подумал, что это не поможет мне раздобыть в трехдневный срок шестьдесят две тысячи.
– Я рада. Когда мы можем ждать окончательный ответ господина Линдберга?
– Сию минуту.
После секундной тишины:
– И каков он будет?
– Ответ – да.
В трубке прозвучал мягкий воркующий смех.
– В таком случае желаю господину Линдбергу добро пожаловать… в нашу команду.
– Спасибо!
– Поскольку нам предстоит работать вместе, – добавила горлинка, – может быть, перейдем на «ты»?
– С удовольствием.
– Отлично. Возможно, Билл Маккэй позвонит тебе вскоре.
– Я дома.
Билл позвонил через двадцать минут.
– Добро пожаловать в наше семейство, – начал он. – Я хочу показать тебе кое-что. Приезжай в пятницу, в двенадцать часов, в гостиницу «Парк Авеню». Буду ждать.
Он положил трубку, не дожидаясь ответа, уверенный, что я не стану возражать.
