продолжали стремиться к яростно огрызающемуся огнем зданию.
Магазины и ленты стремительно пустели. Стволы накалились. Пороховая вонь забила все прочие запахи. В ушах стоял непрерывный грохот. И уже никто из бойцов не обращал внимания на отлетавшую под ответным огнем штукатурку, кое-кто даже не почувствовал, что ранен, а чувство времени куда-то ушло, и казалось, происходящему не будет конца…
А потом вдруг все кончилось. Остатки нападавших бросились назад с той же энергией, с которой перед тем пытались добраться до здания. Дружно, будто вдруг прозвучала команда, хотя никаких иных слов, кроме обычных в бою криков, никто не слышал. Но расстояние от здания до забора было невелико, цели давно пристреляны, а остановить стрельбу бойцов могло лишь отсутствие патронов.
— Отбились, — вздохнул Орлов и невольно покосился на лежавшую в углу комнаты журналистку.
Взгляд Батуриной оставался безучастным, словно ее с какого-то момента происходящее абсолютно не касалось.
— Отбились, — эхом повторил Свистюк.
Двор был буквально завален трупами. Даже прикинуть на глаз было так сразу невозможно. Вдобавок дежурный боец опустил рубильник, и все вокруг немедленно погрузилось во мрак. Неприятный, зловещий, однако половина прожекторов была разбита стрельбой, и оставшиеся следовало поберечь на случай повторного штурма.
Сколько же в городке населения, машинально подумал Ветров. Пальцы его сноровисто и привычно набивали пустые магазины. Не отступи террористы, и, вполне возможно, у них появился бы шанс добежать вплотную до здания — просто из-за невольного прекращения огня.
Неподалеку цветисто и многословно выругался дед. Он вел огонь наравне со всеми, разве что более тщательно целясь, словно не в бою находился, а стрелял на полигоне. Хорошо хоть зарубок на прикладе не делал. Судя по количеству трупов, тут никакого приклада ни у кого не хватит.
В комнату заглянул Рыжий, чья позиция находилась неподалеку.
— Целы, товарищ… полковник? — Он явно хотел спросить про своего командира, но армейская субординация…
— Мы-то целы, — буркнул Орлов. — Вот что, пробегись по позициям, узнай про потери и прочее. И немедленно доложи.
Он как раз уже хотел посылать Ветрова, как младшего по званию, но раз появился еще кто-то…
— Слушаюсь! — Рыжего словно ветром сдуло. Лишь протопали по коридору ботинки.
— Хорошо хоть, при всем внушении подготовки у большинства нет. — Орлов посмотрел на темный Двор.
— Подготовку не внушишь, — согласился с командиром Свистюк. Он явно едва держался, и даже обычно громовой голос звучал слабо. — Ею овладевать надо. Шаг за шагом упорным ежедневным трудом. И никакие разговоры не помогут. Это только желторотые мальчишки мечтают оказаться крутыми. Раз — и стал. А для того послужить надобно.
Вещи для офицеров были очевидными. Но из них вытекало и иное, и Орлов первым озвучил вывод:
— Значит, были среди них и настоящие террористы. И немало. А местные так, привлечены в качестве пушечного мяса.
— Но среди них наверняка хватило людей служивших, — дополнил майор. — Это сейчас взяли моду косить. А кто постарше, все прошли через армейскую школу.
Полковник выругался опять и в конце добавил почти цензурно:
— Выйти бы…… на тех, кто… руководит!
Но то было явно из области фантастики. С другой стороны, разве не фантастична была вся нынешняя ночь? Обстрел, нападение, многочисленные жертвы… Внезапная война посреди всеобщего мира.
Или никакого мира в мире уже нет?
— Может, на нас напали? — задал риторический вопрос Ветров.
— Кто и зачем?
— Не знаю. Но очень уж сложно для террористов.
— Доложить надо, мать их всех за ногу! — вновь вернулся к прерванной мысли Орлов. — Должны же власти знать! Да и мы без помощи долго не продержимся.
Но тут проще сказать. Связи нет, а пройти — электростанция в осаде, и никому не ведомо, сколько врагов вокруг и где они находятся. Да и потом, не пешком же топать непонятно до какого пункта!
Это если вообще кто-то сможет вырваться в безопасные места.
Полковник посмотрел на майора. Мол, вы — спецназ, такое дело как раз для вас. Пробраться, выползти, доложить… Не пехоте же подобным заниматься!
— Ветров, — вздохнул Свистюк.
Старший лейтенант вздрогнул. Он уже догадывался, на кого падет выбор. Но не хотелось покидать станцию, когда каждый боец здесь на счету. Словно дезертируешь с поля боя.
Орлов оценивающе посмотрел на предложенную кандидатуру. Будто можно было что-то разглядеть во тьме комнаты!
— Да. Понял, старлей? Твоя задача — дойти и доложить. Откуда сможешь. Есть где-то за пределами связь, тогда по связи. Нет — придется добираться до Питера. Каким образом — решишь по обстановке.
Лежащий под прикрытием стены Свистюк чуть улыбнулся и даже, кажется, подмигнул. Мол, ты у нас мотоциклы красть мастер, вот тебе и предстоит повторить свой же подвиг, но уже вполне официально, ради общего дела. Или не мотоцикл. Любой вид транспорта, вплоть до самой навороченной тачки. Лишь бы ехала.
— Надо, Рома, — тихо сказал майор. — Без этого поляжем, и гады станцию взорвут. А тогда всем мало не покажется. Питер под боком, тут такое заражение будет! Хиросима отдыхает. Да и кто еще пройдет? Тебе-то я верю. Еще деда возьми. Вы как, сможете? — обратился к деду Сохану майор.
— Смогу, — в отличие от сомневающегося Ветрова, дед уход со станции бегством не считал. Опыт подсказывал — кто-то обязан предупредить остальных. Вдобавок какое бегство, когда опасностей на пути просто немеряно? И еще вопрос — удастся ли выбраться или придется лечь по дороге?
Полковник в свою очередь взглянул на старика с явным сомнением. Возраст — помеха для многих дел. Можно хорохориться, выглядеть бодрячком, но выносливость уже не та, и сил совсем немного.
— Я тут каждую кочку знаю, каждый кустик, — хмыкнул понявший сомнения Орлова дед. — Пройдем, даже если половина населения области в зомбях ходить стала. Тьфу ты, Господи! Довели страну олигархи!
— Хорошо, — согласился Орлов. Помолчал и добавил: — Еще эту бы с собой взять, — он кивнул на Батурину. — Все-таки язык. Но уж с ней точно не выберетесь.
— А то мало я языков в свои времена перетаскал! — возмутился дед. — И все они идти не хотели. Надо — доставим в лучшем виде.
— Товарищ полковник, — прервал беседу появившийся Рыжий. Докладывал он тихо, словно боясь, что услышит кто посторонний. — В строю вместе с вами двадцать семь человек. Некоторые ранены. Шестеро тяжелых двухсотых. Их я не считал. Один «Утес». Второй разбили, сволочи, из гранатомета. Два ПК. К АГСу ни одной гранаты. И у снайперов с боеприпасами негусто.
— Хорошо, — кивнул Орлов.
Хотя что тут хорошего?
Он как раз подумал, не дать ли Ветрову в помощь кого из бойцов, очень уж важная задача стояла перед старлеем, но по количеству уцелевших выходило, что некого. Здание огромное, людей мало, тут бы как-нибудь продержаться несколько часов!
Полковник был реалистом. Рассвет, конечно, наступит в положенный час. А вот хорошего он принесет с собой навряд ли. Раз дело не в обычных террористах, то никто в Питере знать ничего не знает и ведать не ведает. Не те времена. Как говорит дед, довели страну! Это раньше все становилось известно едва ли не мгновенно. Конечно, не обычным гражданам, так ведь решения принимают не они. И вряд ли кто решит проверять, почему вдруг прервался прямой репортаж и пропала связь? Ночью — во всяком случае, точно. Да и утром пока появится кто-нибудь, имеющий право принять решение, пока найдут, кого послать сюда для выяснения, в любом случае будет уже поздно. И держаться придется еще долго — пока сил хватит, и даже
