— Какая система? — переспросила Мари.
— Одевайся, шлюха! — Конвоир рывком поднял девушку и встряхнул ею, словно манекеном. — Погляжу, Комната Развлечений хорошенько тебя раззадорила. Покажи им, что такое горячая еврейская девушка!
— Я бельгийка, — прошептала Мари. — Из Валлонии…
— Да какая разница? — вполголоса ответил союзник. — Главное — останься собой, здоровье побереги. И о сфере не забудь. — Добавил громко: — Одевайся! Вперед!
— Ты объяснишь мне, что здесь происходит? — взмолилась девушка. — Зачем зомбируют людей?
— Вперед!
Переход от не слишком приятной и малопонятной беседы к дальнейшему был настолько резок и неожидан, что в первые мгновения Антон ничего не понял. Он был сугубо мирным человеком. Если и знал опасности, то те, которые подстерегали любого человека на улице. Но там максимум могли ограбить, да избить, а тут…
Когда же пришло понимание, не рассудочное, животное, на археолога накатил страх. Вязкий, всеохватный, начисто лишающий способности соображать. Вжаться в пол рядом с батареей, да лежать, пока над головой проносится свинцовая смерть.
У полковника были иные соображения на этот счет. Он легко отодрал Антона от пола и забросил мужчину в коридор. После чего влетел туда сам, даже успел захлопнуть дверь. Хорошую, из натурального дерева. И почти в ту же секунду в комнате грохнуло, да так, что заложило уши.
— Гранатомет! — выдохнул полковник и помянул легкомысленных в половых вопросах женщин. Выхватил из кармана мобильник, что-то торопливо забормотал в него, только этих слов оглушенный Антон почти не слышал. Что-то о нападении и необходимости подмоги.
С кухни, где начальника ждали сопровождавшие его бойцы, донеслись короткие — на два патрона каждая — очереди. В отличие от противников, стремящихся подавить массированным огнем, автоматчики полковника явно били на выбор. Профессионалы.
Нападение в городе среди бела дня казалось абсурдом. Ладно, если бы еще попытались войти в квартиру и уже здесь убрать неугодного человека. Намного более простой вариант, опыт последнего двадцатилетия показал: соседи в таких случаях делают вид, будто внезапно ослепли и оглохли. Но так, на виду у случайных прохожих, ничуть не скрываясь…
Кто-нибудь из жильцов наверняка звонит сейчас в милицию — из простого инстинкта самосохранения. Но поспешат ли доблестные стражи порядка туда, где запросто можно нарваться на пулю? Как-то не было доверия родным органам.
Но если под прикрытием огня какая-то другая группа как раз сейчас поднимается по лестнице?
Мысль обожгла, заставила Антона с ужасом покоситься на входную дверь. Вдруг сейчас она вылетит от мощного удара? Не убежать, ибо снаружи еще страшнее, чем в квартире! И тут не укроешься. Кем бы ни были неведомые убийцы, за дело они принялись всерьез.
Да что же это происходит, Господи? Грохот выстрелов, тревожное завывание автомобильной сигнализации…
— В ванную! — рявкнул полковник.
В самом деле, там хотя бы не было окон. Да и дополнительная преграда, если даже убийцы сейчас будут вламываться в коридор!
Сам полковник укрываться не стал. Вместо этого он рванул назад, в разгромленную комнату. Выхватил пистолет, осторожно выглянул из лишенного стекол окна и пару раз выстрелил по какой-то цели.
Господи, пронеси!
Антон сжался рядом с ванной, даже закрыл голову руками, словно это могло хоть чем-то помочь. Один лишь ужас да ожидание конца. Вот сейчас хлипкая, едва не бумажная дверь слетит с петель, в проеме возникнет силуэт боевика, а дальше очередь от бедра, боль в терзаемом пулями теле и избавление — контрольный выстрел в голову.
Полковнику и его людям было легче. Они хотя бы видели врагов, могли влиять на события, а не ждать в полной безвестности — когда же?
Нападающих на деле было немного. Они бы наверняка не стали действовать так грубо, у всех на виду. Зачем шуметь в деликатном деле? Просто, на их беду, во дворе стоял микроавтобус, на котором прибыл полковник, и водитель заметил подозрительных личностей, успел встретить их огнем. Правда, ценой собственной жизни.
Этого хватило, чтобы поломать не слишком сложные первоначальные планы. Вместо тихой ликвидации получился шумный штурм прямо в городе.
Уцелевшие боевики, поняв бессмысленность дальнейшего боя, стали отходить прочь от двора туда, где стояли их машины, на прощание не жалея патронов, ведя огонь по окнам. Один из боевиков деловито всадил в раненых товарищей по несколько пуль. Раз уж забрать тела не представлялось возможным.
Где-то, невидимый из квартиры, чуть взвыл мотор, и наступила тишина. Лишь методично завывала сигнализация, но эти звуки уже не вызывали тревоги. После всего предыдущего грохота…
Дверь в ванную действительно резко открылась, и Антон вздрогнул. Вот она, смерть! Однако свидание с костлявой пока откладывалось на некоторое время. В проеме застыл не боевик в маске, почему-то археолог представлял нападавших именно в таком виде, а уже знакомый и даже ставший едва не родным полковник.
— Уходим!
Он явно переоценивал силы своего подопечного. Антон впал в прострацию, и даже подняться сейчас был неспособен.
Бывает, чего уж там?
— Шевелись! — рявкнул полковник. — Тащить никто не будет! Ну!
Короткий замах, и голова археолога дернулась от удара. «Лекарство» подействовало. Антон поднялся, пусть со второй попытки, увидел, как полковник замахивается еще раз, и торопливо сказал:
— Не надо!
— Раз не надо, то давай! Сейчас тут такое начнется! — Павел Геннадиевич явно имел в виду не вторичную попытку нападения, а запоздалое явление доблестных стражей порядка. И точно, словно в подтверждение, прозвучала фраза: — С милицией потом разберемся. Не исключено, у противника там тоже есть свои люди. Попадешь из огня да в полымя. Ценное в доме есть?
— Нет. — Дневник был спрятан сзади под ремень, а прочее сейчас было неважным.
— Уходим! — повторил полковник.
Антон даже не стал заглядывать в разгромленные комнаты. Его дорожная сумка так и стояла в коридоре, нераспакованная, даже не тронутая. Подхватить ее, и скорее отсюда!
Вот только выходить оказалось страшно. Вдруг кто-то все же затаился на лестнице и ждет появления жертвы?
Оба бойца полковника вынырнули из глубины квартиры. Перемазанные, словно бой шел на перепаханном поле, один раненый: защитного цвета бинт на голове напитывался кровью. Но автоматы по- прежнему были в руках, и Антон, на собственное счастье, понятия не имел, что патронов в каждом оставалось по полмагазина. Никто же не рассчитывал на серьезную стычку.
— Давай! — Полковник взмахнул рукой, и его подчиненные, прикрывая друг друга, выскочили наружу.
— Чисто!
Лестница — полбеды. Гораздо страшнее оказалось выйти на улицу. Если нападавшие, уходя, оставили хотя бы одного снайпера!
Не оставили. Просто не ожидали подобного поворота и не позаботились о запасных вариантах. Думать, на кого была объявлена охота, на него или полковника, Антон сейчас не мог. Он мельком взглянул на ближайшее распростертое тело с пробитой пулями головой, на вытекшие мозги в кровавой луже и едва удержал в себе позывы рвоты.
